На другой день убийства продолжались. С особенным упорством искали Ивана Нарышкина и иностранца-врача Даниила фон Гадена, обвиняемого в отравлении царя Федора Алексеевича. Обоих отыскали не ранее как на третий день бунта и убили самым мучительным образом. Подробности этих происшествий, в особенности гибель Ивана Нарышкина, который по просьбе некоторых бояр, опасавшихся гнева черни, а также царевны Софьи был отдан стрельцам на растерзание, рассказаны в записках Матвеева и других современников. Нельзя, однако, сказать, чтобы эти частности заключали в себе что-либо, прямо служащее к обвинению царевны Софьи.
Заслуживает внимания обстоятельство, передаваемое в рассказе современника-очевидца, датского резидента, дающее нам возможность составить себе понятие о способе влияния придворной партии на стрельцов. Когда резидент, жизнь которого также находилась в опасности, стоял, окруженный толпой мятежников у Красного Крыльца, князь Хованский, принадлежавший, без сомнения, к приверженцам царевны Софьи, вышел из дворца и обратился к стрельцам с вопросом, не пожелают ли они удаления царицы Натальи от двора? В ответ, разумеется, раздались неистовые крики, что удаление царицы желательно[39].
Из следующих данных можно видеть, что 16 мая началось фактическое царствование царевны Софьи. Князь Василий Васильевич Голицын в этот день был назначен начальником Посольского Приказа; начальником Стрелецкого Приказа сделался князь Иван Андреевич Хованский; начальником Приказов Иноземного, Рейтарского и Пушкарского был назначен родной дядя царевны, боярин Иван Михайлович Милославский[40].
В некоторых случаях мятежники действовали, без сомнения, по собственной воле. Подобно тому, как во время бунта Стеньки Разина, в мае 1682 года, были разграблены правительственные архивы и сожжены в особенности бумаги, относящиеся к крестьянским делам. В старании уничтожить грамоты, на основании которых богатые люди владели крестьянами, можно видеть попытку дать толчок движению низшего класса. Попытка осталась тщетной. Крестьянской войны не было. Но целый ряд чрезвычайно строгих мер, принятых правительством против крестьян после восстановления порядка и тишины, свидетельствует о мере опасности, в которой находились государство и общество в этом отношении[41].
После кровопролития еще несколько дней Петр оставался царем один. Пока об Иване не было речи. На деле, однако же, с самого начала бунта вся власть находилась в руках царевны Софьи. Нарышкины были устранены совершенно. Родственники царицы Натальи или были убиты, или, переодетые в крестьянское платье,