Чем старше и сильнее становились ученики, тем больше Йовар им позволял – уже не так боялся, что чары выпьют их досуха. Однако множество хозяйственных дел Юрген делал руками, а не колдовством. Поэтому зимними вечерами он возвращался – как услужливо поясняла Ольжана – усталым как собака. Сколько раз он так садился у печи среди других учеников Йовара, ставших ему родными? Помнил как сейчас: кухонные окна – в морозных узорах, через которые пробивался лунный свет. Ольжана беседовала с младшими, собравшимися вокруг неё, и ткала новое заклинание – в эти моменты она выглядела как обыкновенная деревенская девушка за шитьём. Бойя грелась между котлов с зельями, лениво перелистывая страницы книг. Якоб врывался в кухню с разудалым грохотом, всегда забывая закрывать за собой дверь, – за ним тянулся холод, а с его одежды сыпался снег. Иногда он наступал на Чарну, свернувшуюся под скамьёй чёрной кошкой, и та свирепо шипела на него в ответ. В те зимы, о которых думал Юрген, Чарна только перешла из младших учеников в старшие и ещё свыкалась со своей оборотничьей формой. Вот и проводила в ней много времени.
Порой к ним заглядывал Хранко. Это было невиданное событие: обычно он коротал дни в своей деревянной, пристроенной к терему башне в окружении рукописей и ручных воронов. Он выглядел чужеродно в шуме и жаре кухни. Морщил горбатый нос, устраивался рядом с Якобом, который чуть не сбивал его кувшином с сидром, и косился на хохочущих Бойю, Юргена и Ольжану – Юрген догадывался, что Хранко и приходил-то к ним только ради Бойи. Как бы там ни было, он не ворчал и не цедил яд, а степенно выдерживал их трескотню.
Да уж, зима – славное время.
А вот весной начинались раздоры.
– О чём задумался, господин колдун?
Юрген поднял глаза. Сава ковырял землю длинной веткой.
– Поднатужься вспомнить моё имя, – посоветовал он.
– Юрген. – Сава улыбнулся хитроватой улыбкой. К новому дому он привыкал быстро. – Звучит странно.
– Это из древней льёттской песни. – Чернолесье находилось на самой границе Вольных господарств. Севернее – только морской пролив и каменистые острова льёттов. – О конунге Юргене, которого в младенчестве нашла семья простого рыбака.
Тут же подумал, что это прозвучало вычурно, и смутился. Но Сава только задумчиво наморщил нос.
– Кто же тебя так назвал? Главный колдун?
– Нет. – Юрген улыбнулся уголком губ. Едва ли Йовара можно назвать ценителем песен. – Давным-давно у Йовара был ученик, Чеслав. Очень одарённый.
– Он сейчас здесь?
– Ну сказал же – был. – Юрген обвёл двор страдальческим взглядом. Небо подёрнули первые тени сумерек, а с востока тянулись тучи. – Он уже много лет как не здесь.
Если Саве и было дело до бывших учеников Йовара, то только по одной причине.
– А в кого