– Тебя в Дагре научили болтать с набитым ртом? – нахмурился Ирв, рассчитывая задеть Бринса и вывести на откровенность.
Тот на мгновение нахмурился, будто говоря: «Ай, ну если настаиваешь, давай соблюдать твой этикет», затем дожевал, проглотил все и снова расплылся в искренней улыбке.
– В Гимзоре. Мы с матушкой Соф и сестрами там выросли, потом средняя удачно вышла замуж за приличного человека и забрала нас с собой в Дагру. Вот там по сравнению с Гимзором тишина и покой, детей кормят, представь. У нас если сам не стащил себе лепешку на рынке – то что на тебя вообще припасы тратить, все равно до совершеннолетия загнешься. Приходилось вертеться. Разжеванное и проглоченное не отнимут, с тех пор привычка и осталась.
– Поверь, у нас и надкусить достаточно, можешь не торопиться и говорить нормально, – вздохнул Ирвин и тоже положил себе мяса на лепешку, тарелок-то у него не было. – Откуда столько еды?
По самым беглым подсчетам стоимости выходило раз в пять больше той суммы, которую дал Ирвин, а старый Густав щедростью не отличался, отсюда и возникали вопросы. Не стал бы бездомный помощник добавлять на ужин из своего кошелька, неужели украл?
– Трактирщик, как услышал про твое плохое самочувствие, сразу две корзины и собрал, чтобы поправлялся скорее. Не то вконец занедужишь, а им придется брать зелья в другом месте и куда дороже.
Разжеванное и проглоченное мясо встало комом в горле и не желало опускаться в желудок. Значит, Бринс пришел к Густаву и наплел тому про болезнь Ирва, чтобы обманом добыть еды? Как так можно?
От злости он встал на ноги и навис над столом, хотя помощничек продолжал невозмутимо жевать лепешку и поглядывал на ребрышки под соусом. Те удавались повару лучше всего и считались коронным блюдом в трактире. Если у Ирвина случалась удачная неделя, он непременно заказывал себе блюдо таких ребрышек и угощал Лестера. В другие дни тому везло больше, и они ужинали уже за его счет, хотя о работе следователь не распространялся. Исключение делал в тех случаях, когда искал помощи или совета у Ирвина как специалиста по зельям и некоторым магическим артефактам.
– Я совершенно нормально себя чувствую, – начал говорить он, подпустив в голос строгости, но Бринс тут же отмахнулся.
– А когда я уходил, казался таким бледным и вел себя странно. Не будет нормальный человек заваривать чай в этаких склянках!
Он нагло схватил мензурку у Ирвина и принюхался к содержимому.
– Да нет у него чашек, – влез Лестер. – Как и другой посуды, привыкай, помощничек.
Бринс покачал головой и продолжил жевать, посчитав конфликт исчерпанным.
– Я же дал тебе денег, чтобы просто купить ужин…
– Так я его просто и взял, – не смутился тот, все так же хитро поглядывая на Ирвина. – Деньги нам и на завтрак пригодятся, второй-то раз трактирщик на больного тебя не купится.
– Немыслимо! Мы сейчас же пойдем и заплатим за все, а ты скажешь…
– «С сегодняшнего дня все по правилам делаем. Вот вам деньги