8
Кай
Ледяные пальцы обхватили лодыжку, сдавили и потащили в глубину. Одежда Кая мгновенно превратилась в тяжелые тряпки, что лишь помогали унести его на дно.
Холод озера отрезвил Кая, и он стал бороться. Сам поплыл навстречу мертвецу, вдруг узнавая бледное лицо. Хальштеттер редко требовал жертву, но, когда кто-то тонул, по нему горевали и в то же время считали, что такова судьба. Эта мысль придавала жителям необъяснимое спокойствие. Всем, кроме родных погибшего.
Дорта захлебнулась пару лет назад – ее тело так и не нашли, сколько ни искали по берегу. Теперь же именно Кай наткнулся на ее останки.
Все время, пока он пытался разжать хватку трупа, его не покидало ощущение нереальности происходящего. Низкая температура притупила боль в плече, но легкие, наоборот, горели, словно внутри него зарождалось пламя.
В какой-то момент мертвая девушка вскинула голову, и гудящий крик вырвался из ее глотки, будто с целью испугать Кая. Даже под водой он оказался громок, словно зазвучал сразу в его голове.
И тогда кисть Дорты дернулась, увлекая его глубже. Пальцы Кая разомкнулись, и взгляд обратился наверх – прореха в гладком льду озера была далеко, а горное озеро теперь казалось и вовсе бездонным.
Эти воды все же собирались его поглотить.
«Только не так…»
С каждым днем он с удивлением осознавал, насколько отчаянно желает жить. Почему раньше не ценил отведенного ему времени? В этот миг даже оставшийся у него год показался длиною в вечность.
«Пожалуйста…»
Твердые, прозрачные в горной воде озера руки легли на его лодыжку. Он ощутил их холод и видел, с какой властностью и силой, заключенной в этих тонких пальцах, они разжали хватку мертвеца. От удивления Кай выпустил остатки воздуха, что вмиг пузырьками улетели наверх.
Волосы Девы расплылись, сверкая серебром в темной воде. Она с какой-то мучительной медлительностью отвела ладонь назад, прежде чем резко вытянуть ее, ударяя в грудь трупа. Рука Ледяницы прошла сквозь ребра Дорты, и она скривилась, видя, как расплываются в воде остатки гнилой плоти.
Наружу из спины мертвой девушки выскочил светлый огонек, и тело обмякло. Дорта стала падать, собираясь исчезнуть в бездне темных вод. На ее шее что-то сверкнуло.
Смотря в ее открытые глаза – серые и местами потемневшие, – Кай вскинул едва слушающуюся руку, словно желая удержать девушку. Ему стало ее жаль – родители до сих пор надеялись на ее возвращение, хотя все в городе знали, что это невозможно.
Белый огонек кинулся к Каю, почти коснулся его, когда ладонь Девы Льда сжалась в кулак в нескольких миллиметрах от его груди. Глаза ее кровожадно сверкнули. Она неотрывно смотрела на свою кисть, пока вспышка, прошедшая сквозь ее пальцы, не вызвала волну удовлетворения на ее вечно юном лице.
«Оно было живое», – как затухающая искра, мелькнула