Пассаро смотрит, как бледнеют мальчишки. А из-за дерева – древнего дуба, выходит бритый наголо, долговязый паренек с джутовым мешком в руках, за ним, смиренно опустив свою голову, трусит невысокий кудрявый и голубоглазый мальчуган с разбитыми коленками и большой родинкой на правой щеке.
Девочка Птица поворачивается чтобы посмотреть в глаза рыжего Вилфреда. Но тот провалился, как сквозь землю. Пассаро хочется плакать от несправедливости этого мира, а учитель кладет свою сухую ладонь ей на плечо:
– Он вернется, девочка Птица. Дай ему все осознать.
Пассаро вздыхает, ей становится грустно и еще одиноко, она снова вспомнила маму, а еще Блэр – чье имя на языке скандинавов значит Ветерок, рыжую Блэр из рода Рауди. Ее предок Бартоломео любил эту женщину больше своей потерявшейся среди южных морей жизни. И это их любовь стала причиной настоявшей вражды, вендетты длившейся четыре с половиной века.
*
Бартоломео и Блэр свел обычный случай. В то весеннее утро когда, третий день над островами Крылья Ангела бушевали столь редкие здесь шторма, и никто из находящихся в своем уме островитян не взялся бы выйти в море, пережидая неделю привычной, рожденной весенними ветрами непогоды, Рыжая Блэр отправилась на променад, сбежав от вечно угрюмых, охраняющих ее от чужих взглядов братьев – близнецов, Айвариса то есть Воинственного и Альрика, что значит Сильнейший. Она сбежала от братьев любивших и ревновавших свою единственную сестренку к каждому из мужчин, что не был Рауди по крови. На острове Марки многие уважали и боялись гневить двух этих настоящих гигантов, похожих на вставших на задние лапы мохнатых медведей Севера, ярых берсеркеров, мастеров секиры, уже второй десяток лет являющихся главами городской стражи и стражей портовых таможен.
Сбежав от братьев, Блэр летела по каменистой тропе опоясывающей Серые скалы и, хохоча, словно безумная фейри, пела… Пела, любуясь бушующим у подножия Серых скал антрацитовым морем. Пенились буруны, сотканные из тысячи пузырьков, обрывки пены летели ей прямо в лицо, ветер выл, словно божественный волк Фенрир, чуя конец этого мира. А Блэр наслаждалась свободой, и от этого пела достаточно фривольную песню, услышь слова, которой мачеха или отец, сидеть ей Блэр – Ветерку под домашним арестом неделю или замаливать сей грех в монастыре святой Бриджит, проходя послушание в течение месяца или двух. А Блэр наслаждаясь весенней непогодой, лишь