– Вы отвергаете вашего Отца, – пожала я плечами в ответ. – Но я же еще не выцарапала тебе глаза.
– Ты сказала, что пока нам не враг, – улыбнулся илгизит. – Я поберегу свои глаза.
– Мудро, – согласилась я. После чуть помолчала и спросила: – С Акмаль мы встретимся утром?
– Нет, ты увидишь ее уже в Даасе, – сказал Рахон. – Махари отведет Эмселах. Наши пути пока разошлись, мы с тобой пойдем по другой дороге.
– Она будет злиться, – почти утвердительно произнесла я.
– Махари стоит высоко, она привыкла, что мы оберегаем ее. Но Акмаль никто не посмеет обидеть в Дэрбинэ, потому я буду оберегать тебя.
– Далеко ваша столица? – встретившись с непониманием во взгляде илгизита, я пояснила: – Главный город… Харат.
– Переправимся через реку, и ты его увидишь.
– А река далеко?
– Выйдем за следующее поселение, и ты ее услышишь, – заверил меня Рахон.
– Ясно, – буркнула я, и он хмыкнул.
Итак, нас ожидает долгая дорога. Интересно, мы хотя бы к ночи попадем в столицу Дэрбинэ – Дэрбинэ? Или только к завтрашнему утру? Так это все-таки наказание за строптивость? Я покосилась на пятого подручного и ухмыльнулась. Идея, пришедшая мне в голову, показалась замечательной. Потому, пройдя еще шагов двадцать, я остановилась и протяжно вздохнула. Рахон развернулся ко мне, и я пояснила:
– Я очень устала.
– Ты сама хотела идти, – напомнил илгизит.
– Мое намерение осталось прежним, – ответила я. – Но ноги уже не держат.
И в подтверждение истинности своих слов, а я не особо-то и лукавила, мученически покривилась.
– И что же ты хочешь? – спросил пятый подручный с любопытством.
– Понеси меня, – предложила я, не забыв подкрепить просьбу милой улыбкой.
– Я тоже устал, – усмехнулся Рахон.
– Но ты шагаешь бодро, а я уже не могу ступить и шага, – возразила я. – Или остаемся здесь, или неси меня дальше. Сама я идти не в силах. А ты, если еще помнишь, обещал обо мне заботиться. Вот Танияр как-то нес меня на руках почти от земель кийрамов и до Иртэгена. Впрочем, ты, конечно же, не он…
– Я не слабей твоего мужа, – высокомерно фыркнул пятый подручный и подставил свою спину.
Дальше я ехала верхом на илгизите и наслаждалась видами окрестностей, которые почти не замечала из-за усталости. И скажу, положа руку на сердце, они показались мне чудесными. О голых скалах даже не осталось воспоминания. Мы шли среди буйного цветения по малоприметной дороге. Рахон не повел меня там, где могло быть оживленное движение, но об этом я и не жалела. Любопытных взглядов мне совсем не хотелось, не от илгизитов.
Подобное я прощала моим дорогим тагайни, находила их любопытство милым и даже порой забавным. А вот общаться с илгизитами и читать им проповеди, призывая к терпимости, не видела смысла. Мы верили в разных духов, потому говорили