Я тоже ни одной голосовой ноткой не выдал оставшегося неприятного осадка.
– Хорошо, Свет. И ты меня извини, если наговорил чего лишнего и обидного в сердцах.
– У нас роспись через три недели, пятнадцатого, в «Грибоедовском» в два часа. Потом традиционный объезд города на машине, Борис «Чайки» заказал, потом в пять вечера банкет.
– Где отмечать-то будете?
– В «Украине». Там у отца метрдотель знакомый. Хотели в «Филях», но там бармен – дядя Марат, помнишь его, конечно, в отпуске, или еще где…
– Хорошо, что не у нас в «Филях», а то бы все стекла у Марата побил, – пошутил я.
– Да ладно, – усмехнулась Света. – Тебе приглашение присылать или так придешь, honey? Ты же, как никак, друг детства…
– Нет, извини Свет, не приду. Во-первых, пятнадцатого я занят – у меня тренировка. А во-вторых… Ну не важно, что во-вторых…
– Ясно, – отозвалась она, и помедлив, вдруг спросила, – хочешь, я всё отменю?
– Да нет, Свет, чего уж тут отменять, раз ты всё обдумала и решила. Еще раз – совет вам да любовь. Правда, рад за тебя, и совершенно искренне поздравляю. Чего мне твою жизнь и судьбу ломать, если я в себе не уверен? Всё равно быть тебе женихом, во всяком случаем, в обозримом будущем не смог бы… К тому же, еще раз извини и не обижайся, пожалуйста, я к тебе очень хорошо и с нежностью отношусь, но чисто по-дружески, понимаешь…
– Понимаю, – ответила Света, – не продолжай. А что у тебя, кстати, с Еленой Юрьевной – синхронисткой, любовь-морковь или так, несерьезно?
– Вот, блин, ничего не скрыть в альма-матер, прямо как у бабушки в деревне! Все, ядрена шишка, всё знают! Я вот, только не знаю…
– Да ладно, не заводись опять. Это я ведь так, к слову, – вздохнула Светка и вдруг прибавила. – Я теперь знаю, какое будет у меня платье на бракосочетании… Ладно, пока… И тебе счастливо, honey!
И она положила трубку, показав, что разговор, а, может быть, и нечто большее, закончен.
…Все три недели перед Светкиной росписью чтобы я ни делал, постоянно мыслями сбивался о Светке, чего прежде со мной никогда не случалось. Но ни я, ни она больше друг другу не позвонили. Пятнадцатого, в субботу, я был, конечно, не занят, и в указанное ей время подъехал к «Грибоедовскому» загсу. Надев неприметный прикид, и надвинув на глаза отцовскую кепку-«яшинку», я «по-шпионски» растворился в толпе гостей многочисленных брачующихся.
В два с чем-то, на ступенях показалась «моя» пара. Светкин жених мне не понравился. Было в нем что-то чужеродное, «инопланетное» и отталкивающее, как в юных спецшкольниках. Он несколько комично смотрелся в явно не по плечу широкополом костюме. («Еще бы лапсердак со штраймлом напялил, шлимазл!» – ревниво подумал я тогда). Был он ниже Светки на пол головы. И так высокая Светка зачем-то надела еще и каблуки! (Нарочно?). Платье ее было черным с искрящимися блестками, совсем как у Джулии Лэмберт…
…Прошло несколько лет. В один теплый осенний вечер я засиделся у себя в редакционном