– Я тут…
Поднимаю голову и сталкиваюсь взглядом с девчонкой. С той самой, которая сегодня мало того, что смотрела на меня во все глаза, так еще и толкнуть посмела. С новенькой первокурсницей, за которую вступились ребята.
– Я…
Она замирает, решившись поднять голову и посмотреть мне в глаза. Выглядит невероятно испуганной и ошарашенной. Только тут до меня доходит…
Лицо.
Она видит мое лицо. Полностью. Вместе с тем уродливым куском, который отец отказался исправлять после аварии.
Отворачиваюсь в сторону, успевая поймать ее испуганный и полный сочувствия взгляд. Она не двигается, и я не могу пошевелиться. Сжимаю руку в кулак, пытаясь вернуть себе самообладание и не ударить в грязь лицом еще сильнее. Хотя… что может быть хуже того, что она уже увидела? Что может быть хуже изуродованной в огне кожи? Что может быть хуже ужаса, написанного на ее лице?
– Прости… – доносится до меня ее бормотание. – Я… я не знала, что ты тут. Мне сказали… сказали, можно.
– Забудь… – разворачиваюсь к ней всем корпусом.
Расправленные наспех волосы, конечно, не скрывают всю изуродованную кожу, но это теперь неважно. Она уже видела. Рассмотрела, пусть и не до мельчайших подробностей. Теперь важно заставить ее молчать.
– Забудь то, что видела.
Она кивает.
– Никогда и никому…
Моя рука сама тянется к ней. Не осознаю, что сдавливаю ее хрупкую шею своими сильными пальцами.
– Не смей даже думать о том, чтобы рассказать.
Она хватается за мою руку обеими ладонями. Сжимает и пытается ослабить хватку. Как только отпускаю, закашливается и смотрит на меня с нескрываемым ужасом. Так, как и должна смотреть после всего, что увидела. Ни капли жалости, ни грамма сочувствия, только страх и желание сбежать.
Развернувшись, она за считаные секунды добирается до лестницы. Хватается за поручень, чтобы выбраться из воды, но я стаскиваю ее обратно. Дергаю на себя за руку, и она сваливается. Оба оказываемся в воде. Она барахтается, чтобы выплыть, а я зачем-то обхватываю ее за талию. Обжигает. Ладонь, которой держу ее за впалый живот, и мой торс, к которому прижата ее спина. Волна жара проносится по всему телу. Торкает так, что пару секунд пытаюсь прийти в себя и понять, что происходит.
– Я не скажу! – говорит на грани истерики. – Ни слова никому не скажу – клянусь.
Я ее отпускаю, но перехватываю за руку, чтобы далеко не сбежала и ответила на мой вопрос.
– Как ты здесь оказалась?
– Я… моя мама… она выходит замуж за твоего отца.
Медленно прикрыв глаза, стискиваю челюсти. Видимо, об этом он хотел поговорить, когда остановил меня в холле.
– Иди, – отпускаю ее руку и отталкиваю