Результатом глубочайшего осмысления как грабительской сути, так и печальных итогов приватизации стала книга В.П. Полеванова «Технология великого обмана»[53], в которой он проанализировал основные итоги приватизации в стране.
Приватизация, на которую делали основную ставку российские реформаторы, не стала действенным средством стабилизации экономики. Изначальной причиной этого явились неверные методологические принципы и управленческие решения, положенные в основу приватизации. Результат такого разгосударствления экономики показал, что у программы приватизации отсутствовали четкие целевые ориентиры. Приватизация, как чековая, так и денежная, явилась, в основном, лишь способом перераспределения собственности в эгоистических узко корпоративных интересах и поэтому почти не оказала воздействия на инвестиции и экономический рост. На практике производитель так и не стал реальным собственником, а отчужденная по-прежнему от него собственность превратилась в объект злоупотреблений и спекуляций.
Таким образом, упразднив командно-административную систему, либеральные реформаторы демонтировали государственность, катастрофически ослабили федеральную власть, усилив, тем самым, хаос экономической жизни. Именно дефекты приватизации государственной собственности, порочность постсоветской налоговой системы явились прямой причиной «теневизации» экономического поведения практически всего населения страны.[54]
Либерализация внешней торговли обернулась тотальным вывозом из страны сырья, стратегических материалов, оружия, легальным и нелегальным способом, всего, вплоть до разобранных рельсов, медных проводов линий электропередач и контактных цепей городского электрического транспорта. Российский капитал получил желанную свободу, «но не в смысле функционирования по законам свободного рынка, конкуренции и состязательности, а в смысле освобождения номенклатурно-компрадорских монополий от любых обязанностей перед нацией».[55]
Сегодня уже мало кто отрицает тот факт, что для российского народа «крушение Советского Союза было крупнейшей геополитической катастрофой века»[56].
Как сами Беловежские соглашения, так и появившиеся после них «самостийные» политические элиты полностью проигнорировали волю народов, выраженную ими в марте 1991 года в ходе