В беседке непрерывно топился огромный полуведерный самовар, призывно пыхтел, объединяя большую родню за столом, окутывал округу ароматом березовых и яблоневых дров. По участку разносился смех вперемешку с криками разбушевавшейся малышни: Таня и Галочка, дочери Валентины Евстафьевны, на несколько лет старше Вали, руководили неугомонной Валюшей и нетерпеливой Людочкой – внучкой Михаила Евстафьевича, а взрослый сын Юрий насмешливо наблюдал за девчачьей суетой. Родные наверстывали общение, упущенное за годы войны и лагерей Ивана. Женщины хлопотали на кухне, накрывали на стол. Мужики вспоминали молодость и родительский дом в Большой Мамыри под вкусную еду за рюмкой крепкого коньячка. Разговоры часто перетекали в пение во главе с хозяином дома, мужем любимой сестрицы – Кузьмой Матвеевичем Ивашкиным. Его напев в «Когда б имел златые горы…» дружно подхватывали родственники.
«Летят утки…» Иван исполнял один. Глубоко, с надрывом, до слез. Столько в этой песне было его сердечной тоски, печали, невыговоренного горя. Родные замирали, слушая. С трудом представляли, что может выдержать человек за долгие годы беспощадных лагерей. О жизни там он почти ничего не рассказывал. В редкие моменты, когда мужчины оставались одни и думали, что их никто не слышит, всплывали подробности ада. Но вездесущая ребятня, бывало, ненароком улавливала разговоры взрослых, поэтому Иван предпочитал не вдаваться в подробности прошлого.
Часто Иван Евстафьевич приглашал родню к себе в Ангарск. Жена Вера потчевала всех домашними деликатесами. Годы брака научили ее умело вести хозяйство, вкусно готовить, душевно обустраивать быт. По приезду гостей из дубового буфета тут же извлекались лучшая посуда, хрусталь и столовые приборы. Вера знала, что широкая душа любимого настрадалась за годы лишений, тянулась к близким людям, а его искренняя благодарность сестре не знала границ. Родные объятья брата и сестры при встрече были долгими, отражали крепче слов глубокую привязанность и душевную мелодию в унисон звучащих сердец.
Летом 61-го Ивашкины из дома в поселке перебрались в Иркутск, получив ордер на благоустроенную квартиру. И на новом месте жительства врожденная тяга к земле взяла свое. Завели дачу в родной Селиванихе. Общими усилиями мужики за несколько выходных возвели небольшой дачный дом, поставили беседку. Летние посиделки семейным «табором», который рос год от года, продолжались.
Новая квартира Ивашкиных располагалась рядом с охлопковским театром. С открытием театрального сезона мужчины баловали женщин походами на премьеры. Какие это были торжественные вечера!
– Мамочка, не забудь приколоть брошь, – советовала Валя, вместе с двоюродными сестрами,