От животного – к Человеку. Ведение в эволюционную этику. Валерий Петрович Даниленко

случае, когда нравственная картина мира будет основываться на научной, поскольку последняя в большей мере, чем какая-либо другая приближается к истине – к наиболее адекватному представлению о реальной действительности. Вот почему моралист в идеале должен быть учёным-энциклопедистом, но, кроме того, он должен быть сциентистом – в положительном смысле этого слова, т. е. человеком, осознающим производность нравственной картины мира от научной, зависимость первой от второй. Именно в этом пункте Л. Н. Толстой оказался не на высоте. Он относился к науке не самым достойным образом, а следовательно, не мог определить и правильного нравственного отношения к ней. Как ни странно, он относился с презрением даже к дарвинизму, не сумев разглядеть эволюционное сходство между его учением о нравственном совершенствовании и учением Ч. Дарвина.

      Отношения между наукой и нравственностью были перевёрнуты Л. Н. Толстым: не нравственность у него производна от науки, а наоборот – наука производна от нравственности, а точнее – должна стать производной. А поскольку современная наука, с его точки зрения, не подчинена нравственности, то её следует считать ложной наукой. Истинная же наука должна быть подчинена нравственности. Но Л. Н. Толстой заходил в отношении к науке ещё дальше: в его размышлениях о науке прослеживается явная тенденция к сведению всей науки к этике, которая и расценивалась им как истинная наука. В пределе нравоцентризм Л. Н. Толстого должен звучать приблизительно так: не нужна нам никакая наука, кроме одной – науки о том, как жить.

      Вот что писал Л. Н. Толстой о современной ему науке: «То, что в нашем мире считается единственной и самой важной наукой: естественные науки, политикоэкономия, история (как она изучается), юриспруденция, социология и пр., совершенно такие же ненужные и большей частью ложные знания, какова в старину была “наука”, включавшая в себя богословие, алхимию, аристотелевскую философию, астрологию» (Толстой Л. Н. Собр. соч. в 20 томах, т. 20. М.: Художественная литература, 1965. С. 257). Записаны эти слова Львом Николаевичем в дневнике во вполне зрелом возрасте – 29 декабря 1906 г.

      Почему же, по мнению Л. Н. Толстого, наука пошла по ложному пути? Он называет, по крайней мере, три причины: во-первых, потому, что большая часть знаний, полученных наукой, никому, кроме самих учёных, не нужна, во-вторых, потому, что с давних пор («со времен не только Рима, но Египта, Вавилона» (там же. С. 247) люди стали ставить своё материальное преуспевание выше духовного совершенства, а наука закрепила это ложное представление о соотношении материальных и духовных ценностей, а в-третьих, потому, что наука не сумела развиваться равномерно, что ей не позволило составить представление о мире как о некоем связном, едином целом.

      Последний аргумент Л. Н. Толстого против «ложной» науки заслуживает особого внимания. В современной терминологии в нём идёт речь о том, что в истории науки процессы её дифференциации преобладали над процессами интеграции, что привело её к утрате целостного представления о мире. Кроме того,