– Не стреляйте! – крикнул Димон.
Возня за закрытой дверью прекратилась.
– Мы заблудились, замерзли, оказались у вашего дома! Было не заперто. Мы просто хотели погреться. Только не стреляйте!
Шаркающие шаги. Распахнулась дверь. Во мраке проема выросла сгорбленная низкорослая фигура. Человек подошел к столу, достал из кармана коробок спичек, чиркнул, зажег огарок свечи. Комната наполнилась тусклым теплым светом.
То был старик лет восьмидесяти. Высохший, маленький. С густой, неухоженной бородой. Жилистый. Живчик – помирать явно не торопился.
– Здравствуйте, – поздоровался Димон, поднимая руки и выходя из угла.
– Сдаешься? – усмехнулся хозяин. Голос был сухой, как прошлогодняя осенняя листва.
Димон опустил руки, виновато улыбнулся дрожащими губами. Ружья при старике не было.
– Дык чаво ты там говорил? – спросил дед.
Димон сбивчиво рассказал, как они с друзьями отправились в поход, как внезапно повалил снег, как они набрели на домишко, как ребята отправились искать хозяев.
– Это ведь деревня Пять Сычей? – спросил Димон.
– Хо-хо-хо! – рассмеялся дед. – Вы с развилки по какой дороге пошли?
– По третьей слева.
– А надо было по первой – тогда бы попали в Пять Сычей. Там-то народу поболее. А тут-то я один остался.
– Как мне к вам обращаться?
– Чаво?
– Как вас звать?
– Тимофей Иваныч я.
– Дмитрий, – он протянул руку для пожатия, но собеседник проигнорировал жест вежливости.
Тебе тут не рады.
– Вы ребят не встречали в лесу?
– Не, никого не видал, – повернувшись к гостю спиной, дед рылся в тряпье на подоконнике у стола.
– Их уже два часа нету. Даже больше. Что делать?
– Ни хрена. Ждать.
– А вдруг они в беде?!
Старик по-молодецки развернулся и заглянул непрошеному гостю в глаза.
– Ты тут-то не ори, сынок. Не люблю, когда орут у меня в хате. Слух покамест хороший, слава богу.
Димон смутился.
– Ты, братец, не суетись, – дед положил сухую ладонь Димону на плечо и стал совсем другим – добрым, гостеприимным. – Сядь подкрепись. Вот сало сопсного приготовления, хлеб – тож, из печки. Поешь. Небось голодный. Лучку, правда, нету, только к лету будет, тут уж не серчай…
При упоминании о еде Димон понял, что зверски голоден. Второго приглашения не понадобилось. Он сам отрезал ломоть хлеба, положил сверху сала, стал откусывать большие куски, жадно жевать.
– Во, другое дело, – похвалил Тимофей Иваныч, усаживаясь напротив. – Соткуда сами?
– С Перми, – ответил Димон с набитым ртом.
– Погулять прибыли, значит?
– Вроде того. В поход с ночевкой.
– Эх, ребяты! Зря вы так рано. В походы самое оно ходить в мае, июне. А то у нас тут так часто. Вроде в апреле, кажись, уж почти лето, а тут – херак! – и снегопад – вот как нынче.
– Первый