– Ни за что не позволю вам упасть, – прошептал Рафаэлло прямо в губы.
– Еще бы! – прошипела в ответ Франческа. – Если уроните, будете выглядеть еще глупее, чем я себя чувствую!
– Скоро сможем спокойно поговорить наедине, – пообещал наследник.
– Не собираюсь выходить замуж!
Рафаэлло улыбнулся, но не произнес ни слова.
В этот миг стены задрожали от оглушительного душераздирающего крика. Наступила мертвая тишина. Аселин дю Барри стояла посреди зала с кинжалом в руках, направив острие прямо в сердце.
– Нет, ты не можешь на ней жениться! Дочь простого торговца станет герцогиней? Ни за что! В моих венах течет кровь нескольких благородных семейств, а потому твоей женой должна стать я, и только я! Если ты меня бросишь, немедленно убью и тебя, и себя! – В безумных глазах мадемуазель застыла бешеная злоба.
Отец Сильвио быстро подошел и разоружил несчастную, пока она не нанесла себе вреда. В то, что Аселин действительно готова убить Рафаэлло, верилось слабо.
– Дитя мое, – спокойно и ласково проговорил священник, – придется принять неизбежное. Пойдем помолимся вместе. Господь знает причину всего сущего, и мы не вправе ставить под сомнение Его волю. – Он обнял рыдающую девушку за плечи и увел.
– Видите, что вы натворили! – укоризненно покачала головой Франческа.
– Что же именно я натворил? – удивился Рафаэлло. – Ни единого раза, ни на миг не дал ей повода поверить, что испытываю некую симпатию или просто интересуюсь ею. Мадемуазель приехала первой, и целых пять дней, пока не появилась Луиза, пришлось терпеть ее общество. Сразу стало ясно, что интересует ее лишь одно: мое богатство и титул. Прошедшие месяцы убедительно доказали, что интуиция меня не обманула.
– Но почему же я? – недоуменно спросила Франческа и тут же ответила на свой вопрос: – Ах да, конечно! Вам известно, что Луиза любит Валианта, а сами вы в Луизу не влюбились, да и не хотите мешать счастью друга. Получается, что я единственная, кого можно было выбрать. До чего же лестно это сознавать! – Она даже не пыталась скрыть горький сарказм.
– Полагаю, вы честны в своих чувствах, – неожиданно произнес Рафаэлло, словно не услышав последних слов. – Уверяете, что ко мне равнодушны. В таком случае ответьте: во Флоренции у вас остался любимый?
– Если считаете меня честной, синьор, то понимаете, что такого не может быть. Никогда не опорочу двуличием ни себя, ни свою, ни вашу семью. Просто не хочу выходить замуж, и все.
– Но это же смешно! – возразил будущий герцог. – Участь монахини вас не привлекает, значит, замужество – единственный и необходимый жизненный путь. Иного выбора не существует. Если слухи соответствуют действительности, то вы уже успели отказать многим приличным женихам,