по голове. «Ну все, – сказал он, опуская того, – я с тобой и всеми вами поговорю чуть позже, сначала нужно провести экскурсию дяде Антону». Дети радостно захлопали в ладоши. Боровицкий схватил старого друга за плечо и отвёл в сторону. «Не хочешь рассказать мне, что это за место?» – спросил он. «Терпение, сейчас все расскажу», – умерил его пыл Павел Петрович. Он достал из ящика стола папку с документами с инициалами «Боровицкий технолоджи». «Что это?» – не дожидаясь ответа, спросил Антон. «А это, мой дорогой друг, один из приютов, финансируемый за счёт средств благотворительного фонда нашей компании», – ответил, разводя руками в стороны Писаренко. «И ты, не спрося у меня, сколько отделил от компании?» – разгневанно спросил Правитель. «Двадцать процентов, но я на то и директор, ведь так? Тем более этот приют лишь один из сети, развёрнутой по всей стране», – заявил Павел Петрович, расхаживая по комнате и осматривая появившиеся на днях отверстия в стенах и выбитые стекла. «Так вот куда уходят такие баснословные суммы, – заявил с понимающим видом Боровицкий, – тогда почему все в таком ужасном состоянии, как будто это здание построили бомжи, чтобы на ночь переконтоваться, а не одна из крупнейших медицинских компаний во всем мире?» «А потому что они не существует больше месяца, максимум двух, под действием «Гравилома» уже больше десяти раз был уничтожен построенный благотворительным фондом каждый из приютов, мы просто не успеваем отстраивать их качественно заново, приходится довольствоваться тем, что есть», – с грустью в голосе ответил Павел. Даже через маску он почувствовал, как тяжело на душе стало его другу. Сейчас Боровицкий, как никто другой, осознавал всю боль и тяжесть проблемы, причиной которой он сам и являлся. «Я выйду на улицу подышу, не могу здесь находиться, буду ждать тебя там», – сказал он Писаренко, похлопав по плечу, после чего направился в сторону выхода.
Глава «Боровицкий технолоджи» ещё раз все осмотрел, поздоровался с детишками, после чего достал из-под толстовки коробку конфет, гордо подняв ее в воздух и громко спросив: «А что это тут у меня?» Самые маленькие, увидев вкусный подарок тут же ринулись к нему навстречу. «Аккуратней, делитесь друг с другом, не жадничайте!» – сказал Павел, кладя коробку на стол, после чего отошёл в сторону и подозвал к себе Петра. Ему было шестнадцать, и он, как самый старший из них, присматривая за всеми, выступая для них кем-то вроде приемного отца.
«Все хорошо?» – спросил у него Писаренко. «Да, позавчера был сильный ураган, оторвало кусок стены, разлетелись стекла в окне, но в целом никто не поранился, только у Степана небольшой порез от осколка», – уверенно ответил молодой человек. Для них такое явление стало вполне привычным, практически ежедневным делом. «Хорошо, – тяжело вздохнув, заявил Павел, – завтра к Вам приедут из фонда, починят стену, вставят новые окна, привезут обогреватели, еду и медикаменты, разделите все поровну, чтобы всем досталось». «Сделаем», – рапортовал Пётр. «Молодец», – пожал ему руку Писаренко и направился к
