2014
Странное происшествие: невиданный ранее на этом берегу шторм. Снесло все: видеокамеры, фотоаппараты, шезлонги с берега и мой запасной купальник, что был оставлен на волнорезе в день отъезда. Выяснили, где волны выше. Вопреки законам физики, там, где плаваем мы с мамой. Смеялась как сумасшедшая, взмывая высоко-высоко. Старалась запомнить каждый миг, увезти его с собой в сухопутную, безмерную жизнь. Однажды я куплю домик тут, однажды я буду с морем каждый день. Мечты, мечты…
2015
– Море-море, тебе изменяют! Саша целовалась с мальчиком, я сама видела! – в шутку донесла на меня мама.
Море обиделось. Два дня не откликалось. На четвертый день простило, заиграло со мной вновь. Устроили примирительный шторм. Но его воды обидчиво похолодели. Или показалось?
2016
Спасатели стали хитроумнее. На этот раз, чтобы спасти нас с мамой, они преследовали нас на катере. Вплавь бы нас не настигли. (Сложно угнаться за теми, с кем дружит море.) Пришлось сдаться. Сделали выговор. Предупредили: еще раз мы попадемся – нас занесут в тетрадку как «плохих» туристов. Мне все равно. Мое море меня любит, я чувствую это! Почему же его воды продолжают становиться холоднее?
2017
Вода ледяная из-за дурной погоды (местные говорят, прошла «низовка»). Стала разговаривать с морем реже, осторожнее и не вслух.
– Мы просто шутили. Шторма – всего лишь совпадение, – все твержу маме и себе.
Действительно. Это все объясняется совпадением и моей детской фантазией. А как же иначе?
2018
Мне девятнадцать. Собралась замуж. Приезжала на море с женихом. Это был наш медовый месяц (мы решили провести его перед свадьбой). Море обрадовалось мне. А я с ним не поздоровалась. Стала серьезной. Почти взрослой. Почти женой. Я больше не разговаривала с волнами, я разговаривала с женихом (преимущественно мы ругались). Море загрустило и замолкло. Шторма не было ни разу. В тот год, впервые за десять лет, море у меня ничего не украло.
2019
С женихом разбежались сразу, как вернулись домой (и слава богу). Снова собираюсь на море. Боюсь одного. Приеду – скажу: «Привет. Люблю. Скучала».
А оно не ответит…
Пианист
– …Только рояль там плохонький. Совсем. Давно пора его выкинуть, да денег на новый нет. – Вахтерша замялась. – Сами понимаете.
Пианист поднялся на сцену.
«Ну-с, сейчас посмотрим… Напрочь разбитый. Руки скользят. Черт побери, в чем дело? Клавиши. Просто вдавлены, отполированы множеством пальцев. Что? Студенты отрабатывают технику на концертном рояле? Сколько ему уже лет? Почему нет ремонта? Конечно, завтра его подтянут, но все не то».
Пианист коснулся клавиатуры. Рояль насупился. Настоящего звука извлечь не дал, жадно зажал звук внутри. Пианист погрузился в него сильнее, утопил в нем пальцы.