– Крах очередной мечты! Мистер Прюэлл, сегодня утром в кафетерии на ипподроме я слышала, как кто-то говорит об Уверенном, – так я и узнала, что он бежит. Не думаю, что он в курсе дела о вашей договоренности.
Мистер Прюэлл сделал еще несколько звонков, последний – владельцу Уверенного с советом вычеркнуть его.
– Умница. Есть один тип, не местный – из Джерси, я слышал…
– Я тоже.
– Не из Джерси-Сити же? Мне должны были сообщить. Вы заслуживаете медали Джулиетт Лоу[12], – с приязнью добавил мистер Прюэлл. – Так, теперь вы остаетесь на обед, а я потом везу вас на бега – владелец желает поблагодарить вас лично. Где мой мальчонка?
Оливер отправился в бары.
«Как Элизабет?» – спрашивали его. Никто в городке его без нее давно не видел. Обедом он пренебрег. На ипподром прибыл еще до двух и встал с арендованным биноклем на внутреннем поле. Вскоре заметил ее в клубе с его отцом и еще какими-то мужчинами. Один, долговязый и молодой, так и лип к Элизабет, пялился на нее, заговаривал с нею при всяком удобном случае. Оливера Элизабет не замечала. Уверенный в забеге не участвовал. Оливер отправился к миссис Куилти: никаких записок не передавали.
В тот вечер Оливер поехал в «Озерный дом Райли», где играл хороший оркестр. Остановился возле бара. Вошла компания молодежи, некоторых он знал. Уселся за их стол рядом с долговязым, которого видел на бегах. Оливер разговорился с ним. Звали его Уолтер Трейл. Как ему здесь нравится? Он сюда приехал работать. Работать – в его-то возрасте? Да, он уже сам зарабатывает себе на жизнь – красит животных. Оливер сказал, что животные ему нравятся некрашеными. Уолтер рассмеялся и пояснил, что он художник-анималист – пишет портреты любимых животных. Только что изобразил Уверенного. С пятнадцати лет он так заработал уже тысячи долларов. В колледж все равно пойдет, со следующего месяца начиная – ой, уже со следующей недели.
– Если все не брошу.
При этом у Оливера возникло восхитительное предчувствие. Он завлекательно подался к собеседнику. Уолтер поверил ему:
– Бывают такие мгновения, знаете, когда двери распахиваются – нет, вы видите, что никаких дверей и нет вовсе.
– Мать честная, Уолтер. Рассказывайте еще.
– Однажды я влюбился в циркового слона.
– Уолтер, вы же не рассчитываете, что я в это поверю.
– Знаете, как дети малые влюбляются, правда? Мне было восемь. Я хотел его картинку, поэтому моя мать нащелкала несколько снимков. Он на них вышел как тюк тумана.
– М-мм.
– Однажды ночью мне мой слон приснился. Как будто он на экране – только не выглядел тюком тумана, он там весь был как есть. Поэтому наутро я его нарисовал таким, как он смотрелся у меня во сне. У меня появился любовный