Этот случай произошел более шестидесяти пяти лет назад, и это лишь одна из множества ситуаций, когда отец предавал мое доверие и совершал то или иное надругательство. Временами я подчинялся его воле, несмотря на интуитивные предчувствия, так как понимал, что у меня нет выбора. Мне, ребенку, казалось, что отец вел себя так именно тогда, когда я был открыт, доверчив и беззащитен.
Особенно интересным мне кажется то, что моя интуиция проявляла себя невероятно ощутимо даже в том возрасте. Иногда я думаю, насколько иначе сложилась бы моя жизнь, если бы в детстве я чувствовал себя под защитой, если бы меня опекали и поддерживали – и если бы я мог полностью понять и принять свою интуицию.
Я также думаю: сколь многие из нас в детстве были очень уязвимы, чувствительны и уже имели интуитивное чутье. Но коль скоро мы не чувствовали себя вполне безопасно, чтобы спокойно открыть свое сердце и энергетическое поле, как мы могли полностью принять в себе этот особый дар? С другой стороны, можно предположить, что многие развили дар интуиции как раз в результате ранней детской травмы и появления необходимости выживать.
Дилемма заключается в следующем. Как может ребенок ослушаться родителя или другого авторитетного взрослого, оставшись верным своему внутреннему знанию? Как может ребенок оставаться открытым, чувствительным, любящим, заботливым, следовать своей интуиции – и при этом выживать в опасном, неблагополучном или токсичном семейном окружении – и таком же мире?
Развивать интуицию лучше всего в безопасном, дружественном окружении. С другой стороны, я могу свидетельствовать о том, что интуиция может развиваться в силу необходимости в чрезвычайно опасных, исключающих заботу и поддержку, чреватых насилием и угрозой жизни ситуациях. Далее в этой книге я коснусь этой темы более подробно.
Послание от моей интуиции
Через несколько дней после того, как я закончил описывать эту историю, моя интуиция очень настойчиво потребовала от меня добавить постскриптум – о завершении моих отношений с отцом на этой Земле. Прежде всего я должен сказать, что к тому моменту, как я позвонил отцу, мы виделись с ним лишь дважды на протяжении четырнадцати лет. Это совсем не то, чего я хотел, – всю жизнь я мечтал наладить мирные, дружелюбные отношения с ним, исполненные заботы и поддержки. Однако, поскольку это было труднодостижимо, казалось, что лучше держать дистанцию.
В 1981 году, во время сеанса интуитивного консультирования, который проводила для меня моя близкая подруга Джилл, она внезапно вздрогнула и замолчала на полуслове. Придя в себя, Джилл сообщила мне, что интуитивно ощутила, что мой отец в этот самый момент решил умереть. Мы находились в Далласе,