***
Шел второй день соревнований.
Мы с Отто стояли у площадки, наблюдая за разминкой его учеников. Парочка детишек: сосредоточенный смешной парнишка в белой рубашке с черным галстучком и светленькая девчонка, явно считающая себя ужасно взрослой. Забавное зрелище.
Я обернулась, выискивая взглядом Лику, но нашла не ее.
Григорьев обнаружился на первых ступеньках лестницы, которая вела на трибуну, и мой взгляд об него буквально споткнулся.
Светлая челка падала на лицо, тонкий серый джемпер только подчеркивал идеальную фигуру, джинсы были… рваными. Даже нет, не так. Они были РВАНЫМИ.
Огромная дырень кокетливо демонстрировала мужское колено, что, вероятно, было архимодно, но все же немного смешно.
Одним словом, картина выглядела так, словно кто-то успел поработать над выходом.
Григорьев словно почувствовал мой взгляд и стал поспешно спускаться.
Я почувствовала, что с каждым его шагом, сердце мое начинает колотиться сильнее.
Завидев Алексея, Отто протянул руку, очевидно, для рукопожатия, но Григорьев его просто… не заметил.
В жизни не видела, чтобы кто-то проигнорировал на турнире Отто ван ден Берга. А еще Алексей едва не снес столик, и, кажется, наступил кому-то на платье. Не знаю, как насчет высокомерия, но по сторонам он точно смотреть не умеет. Вижу цель – иду к цели.
Кстати, а куда он так торопится?
– Привет!
Ой. Порывистый поцелуй в щеку – настоящий, а не эти их чмоки воздуха в километре друг от друга, небось еще и с фигой в кармане – заставил меня изрядно смутиться.
– Как дела?
– Так же как и вчера, – ответила я, и со смешком добавила: – Крутые джинсы.
Кажется, он смутился.
– Привет, – напомнил о себе великолепный Отто ван ден Берг.
Словно спохватившись, Григорьев пожал ему руку.
– Хочу раунд с трибуны посмотреть, кто со мной? – поинтересовался Отто.
– Я.
В тени великолепного Отто ван ден Берга мне было как-то спокойнее. К нему вечно подходили какие-то люди, словно сбежавшие с парижской недели мод, осторожно кивали мне и поспешно заводили разговор, в котором я не понимала ни слова. Поддерживать разговор было необязательно.
– Я чуть позже подойду, – с легким недовольством произнес Григорьев и испарился прежде, чем мы успели уточнить, когда же это «потом» настанет.
***
Мы с Отто сидели на трибуне, наблюдая за выступлением темноволосого парня, не раз игравшего с нами в покер. Я наконец-то запомнила его имя. Максим.
Детские и юниорские группы давно закончились, Григорьев так и не появился. Я видела его то тут, то там, беседующего с кем-то у площадки, и испытывала одновременно облегчение и грусть, что он все никак не приходит.
Максим и его партнерша выдавали страстное танго, соревнуясь в открытой возрастной. Если в юниорских и молодежных соревнованиях пары танцевали обе программы,