– Вас что, Елочка, – моргнул удивленно Борис, – так и не расписали? Виктория Игоревна договорилась же с ними!
Благодарно глянув в сторону Шатовой, Лена прижала пальчик к губам, оглянулась по сторонам и сообщила:
– Нет, нас расписали, но все оказалось не так просто. В шесть часов будет заседание районной жилищной комиссии, где должны будут утвердить решения по передаче жилья из одних рук в другие. Тетке Селиверстова подыскали однушку, их двухкомнатная квартира уходит в резервный фонд райкома, а нам с Леонидом должны будут распределить трехкомнатную хату.
– Значит, вы не едете! – подытожил Борис. – Баба с возу – кобыле легче! До встречи в Озерках!
Погодина дотронулась до его руки и объявила:
– Ты тоже никуда не едешь, Зимин. Мой дядя тебя и Викторию Игоревну приглашает к себе на ужин, чтобы в самом узком кругу отпраздновать нашу свадьбу. Помощник дяди звонил в наш лагерь, и Ершову предупредили, что мы все подъедем завтра с утра…
На секунду лишь задумавшись, Шатова согласилась. Она умела принимать быстрые и самые правильные решения.
Приватная встреча с первым секретарем Ленинского райкома партии Наумовым могла и ей пойти на пользу.
А Виктория Игоревна всегда славилась своим умением извлекать ощутимую пользу из любой сложившейся ситуации.
– Думаю, Леночка, Дмитрию Юрьевичу ни к чему будет знать про мои близкие отношения с этим молодым человеком! – указала Шатова на Бориса. – Для всех Зимин присматривает в лагере за моей дочерью и приходится Павлу Андреевичу Савельеву близким родственником. И все! Ты меня хорошо понял, Леонид? – ткнула Виктория пальцем Селиверстову в грудь. – Мы согласны, мы принимаем ваше приглашение…
У них еще было время, чтобы подготовиться к встрече с высокопоставленным партийным руководителем. Первым делом они заехали на квартиру к Зиминым, и Борис быстренько облачился в приличествующий для подобного случая костюм.
– Ну, поехали ко мне, Зимин! – поглядывала женщина на часы, торопила парня, тянула его за руку.
Усадив Зимина в кресло в большой гостиной, Виктория пошла переодеваться в спальню. Дверь в ее комнату осталась неприкрытой, как понял Борис, сделано это было исключительно нарочно.
В дверном проеме парень видел зеркало, а в зеркале он прекрасно наблюдал снимающую с себя одежду женщину.
– Мы сегодня с тобой, – расстегивала неторопливо Шатова пуговички на блузке, – чуть не совершили большую глупость! До сих пор вздрагиваю от мысли, что ты мог все бросить и уехать в свою глухую тайгу! Что скажешь, Зимин? Мы оба сегодня погорячились и совершили непозволительно глупые ошибки!
С удовольствием наблюдая за тем, как Виктория медленно избавляется от белоснежной блузки, Борис, подыгрывая любимой женщине, бодро и жизнеутверждающе ответил:
– Ты права! Мне надо было заткнуть свою гордость в одно место и молча проглотить