Раздался выстрел.
На лице оборотня возникло обиженно-удивлённое выражение, за секунду сменившееся на злость.
Реальность размазалась. Вот только что он стоял рядом со мной, и через мгновение уже рядом с Вадиком, сворачивает ему шею. Не впервые я вижу, как убивают, но почему-то в этот раз чувства отказываются воспринимать всё отстранённо. Из-за того, что оборотень заступился за меня, а потом пострадал? Он ведь никто, мог отпихнуть меня «мужу» и не был бы виноват, если бы со мной что-то случилось. Да вообще… Это же оборотень! Но я смотрю на него, вижу тёмное пятно на куртке, и мне страшно за него, не за себя.
– Блять! Ягодка, – он словно вспомнил обо мне, повернулся, взлохматил волосы и сделал осторожный шаг ко мне. – Ягодка, прости, забыл, что ты рядом, но этот мудак в меня выстрелил! Нервы ни к черту, отец свинтил, баба его мозги ебёт, кланы эти мне ненужные. Ягодка?
– Тебе нужно уйти отсюда, – схватила его за руку, вздрогнула, осознав, что он только что этими самыми руками убил человека.
– Да ничего мне не будет. Испугалась? Всё теперь хорошо…
– Нет! – попыталась поймать его взгляд, но кровь на куртке так и притягивала, путая мысли. – Тебе нужно домой. Обернуться, поесть, отдохнуть…
– Ого, Ягодка, – оборотень коснулся моего подбородка. – Общалась раньше с оборотнями, да? Знаешь, что делать? Забавно. И даже готова мне помочь, да?
– Да…
Кажется, он что-то имел в виду, говоря это, но я переживала. Твою мать, я не люблю оборотней, но не могу позволить себе просто развернуться и уйти. Судя по тому, что он стоит и даже улыбается, рана неопасная. И всё-таки…
– Поехали, Марина. Сладкая ягодка Малинка, – я вздрогнула, и он это заметил. – Что не так?
– Так меня называла сестра, – вырвалось непроизвольно.
Детское прозвище из времени, которого уже не существует.
– Вот видишь, как я к тебе близко? – оборотень всё же покачнулся, но улыбку не упустил, разве что она стала чуточку напряжённее. – Хорошо, что и живу я рядом. Можно даже пешком дойти…
– Стоять! Руки вверх!
Слабость с его лица пропала тотчас. Холодное, надменное выражение, с которым оборотень обернулся к полицейскому, было ненастоящим, и я прекрасно понимала, что ему это далось с дичайшим трудом. Боль должна быть невыносимой, кровью пропиталась уже половина куртки, и я молила Луну, чтобы нас отпустили. Ему просто нужно обернуться, и рана начнёт затягиваться. В Сером Ветре так и делали, предпочитая не тратиться на врачей. Наверное, именно поэтому у нас была дикая смертность. Даже для бешеных оборотней.
– Я вас слушаю.
– А… Вы его убили? – стушевался полицейский.
– Он хотел меня убить. Я восстановил справедливость. Можете не благодарить. Марина?
Я юркнула ему под руку, надеясь, что страж правопорядка меня не разглядел. Хотя можно проследить по камерам, откуда я пришла, и выяснить все подробности. Но пусть это будет потом, когда я окажусь в безопасности.
– Мне нужно доложить…
– Докладывай.
Оборотень