– Думаю, что нас уже заждались коллеги, – вежливо проговорила Соболева, отстраняясь, когда мелодия подошла к концу, а гардеробщица, следящая за ними со своего места, отвлеклась на входящих в ресторан людей. – Или, что ещё хуже, выбрали горячее без нас, так что, если не хотим опоздать, нам нужно поторопиться.
– Уверяю вас, Ярослава, последнее, о чём я сейчас могу думать – это наши коллеги и горячее.
В который раз покраснев за этот вечер, девушка направилась в вип-зал, где их долгое отсутствие, судя по оживлённому разговору, никто, кроме одного человека, не заметил. Карасёв, одарил их уничижительным взглядом и, подозвав официанта, заказал коньяк. Бутылку. А потом, выгадав момент, когда остальные разойдутся, чтобы покурить-размяться-ответить на звонок, пересел к ней ближе и зло процедил:
– Получается, что ему тебе есть, что сказать, а мне – нет, так?
– Я не понимаю, что вы имеетt ввиду, Геннадий Борисович, – сделала покер-фейс Соболева.
– Ой, да брось ломаться. Я не тупой, ясно? И всё прекрасно вижу, так что наберись уже смелости признать, что ты всего-навсего нашла того, перед кем крутить хвостом перспективнее…
– Хватит! Я не хочу слушать ваши намёки на то, чего и в помине нет!
– Я и не намекаю, Ярослава, а говорю прямым текстом. Все знают, что Давыдовы – птицы высокого полёта. Снюхаешься с ними и сама на крыло встанешь. Только учти, что я на это смотреть со стороны не намерен и в случае чего перья выдергать мне особого труда не составит…
Девушка резко поднялась на ноги, обрывая его на полуслове. Намёки на ветренность и меркантильность от пьяного горе-воздыхателя она ещё стерпеть могла, а вот угрозы… Нет уж, увольте!
– Уверена, что, протрезвев, вы пожалеете о своём поведении.
Взяв сумочку, направилась на поиски шефа. Николай Петрович нашёлся у бара в обнимку с сеньором Ботелья и бутылкой односолодового. Коротко обсудив на русском, что она сделала всё, что смогла и в её услугах больше нет нужды, Яся распрощалась с начальством и испанцами, а Давыдовым, которые куда-то исчезли, передала свой пламенный привет.
Оказавшись на улице, девушка плотнее прижала ворот пальто к шее. За несколько часов температура воздуха упала и теперь при дыхании с губ срывались облачки пара. В платье, чулках и туфлях стоять на месте было тем ещё удовольствием, поэтому Соболева двинулась к остановке, но не успев сделать и пару шагов, вновь остановилась, вовремя осознав, что добираться до дома ей не на чем. Автобусы уже не ходили. Ловить попутку в такой час было страшно. Оставалось только такси, но в её кошельке осталась одна сторублёвая купюра, а зарплата придёт только в понедельник. Неужели вновь придётся занимать у мамы?
Ярослава переступила с ноги на ногу