Энам, всхлипывая, поднялся на ноги. Он медленно пересек комнату, повторяя про себя имя Марты и покачивая головой, не в силах разглядеть ничего в таинственном сумраке. Вдруг раздирание плоти прекратилось.
Энам не остановился. Грубый ворс ковра царапал его босые ноги, тело сотрясалось от сильной дрожи. Шепча имя Марты, он почувствовал, как перед ним выросла черная громада…
Он прикоснулся к чему-то холодному и липкому, омерзительному, как громадный кусок жира. Раздался по-звериному свирепый, леденящий кровь гортанный рык, нечто шевельнулось в темноте – и смерть забрала Энама Пикеринга.
Так в Монкс-Холлоу пришел ужас. Подобно зловонному дыханию многолетнего разврата и декаданса, в котором погряз ведьмовской городок, над Монкс-Холлоу нависла зловещая миазматическая пелена, вырвавшаяся из могилы Персис Уинторп.
Утром Хартли вместе с десятком горожан вернулся домой и обнаружил, что цветник уничтожен. На месте бесплодного участка посреди сада появилась глубокая яма, где, словно в насмешку, лежала страшная находка – изувеченное и частично обглоданное тело старого Добсона, опознать которого сумели только благодаря обломкам деревянной ноги.
Останки лежали в вонючей, густой зеленоватой жиже. Никто не отважился наклониться над мерзкой ямой, но следы зубов на деревянной ноге выглядели достаточно красноречиво.
Хартли вспомнил кое-что из ночных событий. Часами сопоставляя кошмарные факты, блуждая по лабиринтам воображения, он пришел к единственному возможному выводу: всему этому ужасу было логическое, естественное объяснение.
Он упорно стоял на своем, хотя, конечно же, видел, как ночью, в освещенном луной саду, к нему кралась неведомая тварь. Горожане не понимали, почему Хартли отказывается соглашаться с невероятными версиями, которые они высказывали во время похода к ведьмовскому дому; они не знали, что скептицизм оставался последней опорой его рассудка.
«Я отказываюсь верить, – отчаянно повторял себе художник. – Это невозможно».
– Это какой-то зверь, – настаивал он в ответ на предположения Байрема Лиггета, крепко сбитого, загорелого фермера, который спас его. – Я уверен. Какой-то хищный зверь…
Лиггет с сомнением качал головой, держа наготове ружье – все мужчины пришли с оружием, – и внимательно оглядывая заросли.
– Нет, сэр, – твердо заявил он. – Вы забываете, что я тоже видел эту тварь. Не похоже ни на одно из Божьих созданий. Это она восстала из могилы.
Люди невольно отшатнулись от страшной ямы.
– Ладно, может быть, это гибрид, – возразил Хартли. – Уродец, мутант. Отпрыск двух разных зверей. Такое возможно. Опасное дикое животное, неизвестное науке, и все. Наверняка это так!
Лиггет странно