– Во время задания, на помойке.
– На помойке, или на Помойке? – интендант снял перчатки, и улыбнулся.
Док подумал, что интуиция не зря не советовала ему обращаться к этому въедливому торгашу, и неожиданно вызверился:
– Иди в задницу, мучачо! Ты прекрасно понял, что я хотел сказать…
– Да, понял. Но наблюдать твою перекошенную рожу, гринго, бесценно, – Гомес снова тихо рассмеялся, наблюдая за собеседником. Тот отхлебнул вина и старался успокоиться. – Пробовал в деле? Откуда знаешь, как пользоваться?
– Наблюдал. Сам не применял, потом сложно было бы доказать Комиссии по Контролю, что я не гуано.
– А тот, кто использовал эту… штуку?
– Он уже никому не расскажет, не бойся. Автоклавирование и биореактор, – пожал плечами Док, вспоминая двоих федералов, рассыпавшихся пеплом. «Ангел заслужил такую казнь», – промелькнуло в его сознании.
– Отвратительно… Чего вы только, гринго, не придумаете… – Гомес уставился на оружие. – Ну надо же, как похоже на бейсбольный шар…
– Ты швы нарисуй, не отличишь. Размер совпадает, – Улыбнулся Спенсер, представляя себе интенданта с битой в руках. «Нет, биту лучше держать мне. И даже пару раз ударить. Прямо по этой ухмыляющейся роже. Господи, ну какие же мы все уроды…»
– Ага… Так… – интендант положил дезинтегратор обратно в контейнер, и мгновенно стёр улыбку с лица. – И сколько ты за него хочешь?
– А сколько дашь? – Спенсеру было противно. Он никогда не торговался просто так, из любви к искусству, и сама мысль о том, чтобы устраивать это ненужное представление, была ненавистна. Но так было необходимо. «Ладно. Кловис, я тебе это припомню…»
– Ну-у, друг мой бледнолицый, скажем… Пятьдесят тысяч? – Боргес прикоснулся к экранчику наладонника, и что-то проверил.
Спенсер пожал плечами, и снова отхлебнул вина. На редкость неплохого, кстати.
– Допустим. А сто килоединиц слабо?
– За разряженный образец непонятной хрени с очередной помойки? Сто тысяч? – интендант натурально выкатил глаза, и привстал со своего стула. – Гринго, твои мозги не выносят кастильского солнца, они текут со страшной силой! Да чтоб моя сестра стала последней шлюхой, шестьдесят!
– У тебя нет сестры, Боргес. И братьев нет, – устало откинулся назад Док, ловя взгляд Гомеса.
Интендант снова полез в коммуникатор, и пригладил усики:
– Да, дьявол, нет. Но больше семидесяти всё равно не дам, и не проси…
– Мне не нужны деньги, друг, – подчёркивая последнее слово, Спенсер наклонил кувшин, снова наполняя свой бокал.
Боргес оживился, почувствовав выгоду. Смешной человек, который уже несколько десятилетий ворочал миллионными делами, обеспечивая почти весь сектор оружием, бронёй, предметами роскоши и новыми технологиями, сейчас с жаром предлагал свой товар, словно мелкий лавочник