Достигнув раздаточной площади, Трован выгрузил свой улов в виде свежей и уже готовой к употреблению вяленой рыбы. Ее сразу же начали разбирать люди, ожидавшие возвращения рыбаков. К некоторым из них подскочили женщины и с радостным визгом кинулись им на шею – видимо, жены. Я помог выгрузить рыбу, а после Трован подошел ко мне:
– Ну как, понравился город?
– Еще бы! Я никогда такого не видел и хотел бы остаться тут подольше! Надеюсь, это возможно?
– Конечно, не вижу препятствий с нашей стороны. Думаю, мы найдем тебе место. Но первым делом ты должен отправиться к нашей правительнице.
– Правительнице? Ты еще не рассказывал о ней…
– А ты не спрашивал, – усмехнулся Трован, – но я понимаю, тебе было не до того. – Он улыбнулся. – Нашу правительницу зовут Нира, она самая старшая жительница Кромена и его основательница.
Я немного смутился, потому что город выглядел довольно старым.
– Основательница? Мне казалось, Кромену много веков, но, выходит, это не так?
Трован посмотрел на меня, не убирая улыбки с лица.
– Ты во всем разберешься очень скоро. Если Нира сочтет нужным, расскажет о себе сама.
Я решил не расспрашивать больше Трована, раз он того не хочет. Но мне показалось странным, что он впервые не ответил на мой вопрос. Тем временем мы покинули площадь и направились к высокой раздвоенной башне. Я был полностью уверен, что правитель должен находиться там и восседать в самом высоком месте города, но мы прошли мимо. Мы шли по лабиринту из белых домов, где нетрудно заблудиться, попав сюда впервые без провожатого. Вход в каждый дом был прикрыт занавеской, вышитой цветными нитями. То и дело встречались изображения животных и растений, каких-то инструментов. Это мог быть рисунок на стене или вышивка на занавеске. Трован сказал, что так обозначают себя семьи различных ремесленников. Охотники любят изображения животных, земледельцы и травники – растений. Пройдя по улицам, мы вышли к небольшой площади, за которой возвышалось красивое сооружение необычной формы – белоснежная пирамида без вершины, увенчанная каменным шаром. Она была ступенчатая, на каждом ярусе видны дорожки, скамьи, а также живые деревья и цветы. Я насчитал четыре яруса. Слышалось заливистое пение птиц, а звуки города были будто приглушены в этом месте. Пройдя половину площади, я увидел лестницу, вырезанную посередине обращенной к нам грани пирамиды. Она вела к основанию шара. На каждом ярусе был вход в пирамиду. В проеме самого верхнего показался силуэт женщины. Она остановилась у края лестницы и посмотрела на меня.
– Вот, тебя уже ждут. – Трован кивком головы