– А разве лучшая перспектива для этого человеческого существа – жизнь?
Она воображала себя гордым западным медиком, спасающим жителей нищего «третьего мира». Однако, возможно, все это – заблуждение, и лишь закон природы должен определять, кому жить, а кому умереть. И, вероятно, ребенок, которого она баюкала, должен был обнимать свою упокоенную мать под землей.
Марина провела рукой по лбу в попытке изгнать эту мысль из головы.
– Странно, что за малышкой никто не пришел. Похоже, она нежеланный ребенок, плод изнасилования, – изрек Калеб.
Для Марины и Матиаса такое предположение стало неожиданным и вызвало беспокойство.
– Я могу отвезти ее в приют в Аддис-Абебе, – предложил Калеб.
– Подождем еще несколько дней, может, кто-нибудь за ней все-таки придет, – ответила Марина. – А если она никому не нужна, то перед отъездом в аэропорт оставим ее в приюте.
Ветер бился о бетонный дом, в котором спали Марина, Матиас и малышка. Она снова заплакала, как плачут новорожденные, когда очень голодны.
– Что-то явно не так. Ты думаешь, с ней все в порядке? – открыв глаза, растерянно спросил Матиас.
Девочка проснулась третий раз за ночь. Марина снова взяла ребенка на руки.
Матиас сел. В его обязанности входило принести бутылочку с соской.
– Теперь я понимаю, почему мой старший брат развелся через год после рождения сына.
– Моя племянница плакала без остановки днем и ночью, – добавила Марина. – Однажды в четыре утра, отчаявшись, мы поехали на машине, чтобы ее убаюкать.
– И она заснула? – поинтересовался Матиас.
– Да, и спала до тех пор, пока мы не припарковались и не выключили мотор.
Так прошло еще двое суток – почти без сна: чередование ухода за сотнями женщин и детей, пришедших в клинику, с пестованием безымянной малютки, на которую никто не претендовал.
Ее старый черный рюкзак переполнен. Пять белых футболок, трое брюк цвета охры с боковыми карманами, нижнее белье, анорак, косметичка и африканская ткань с зеленой, желтой и сиреневой каймой, которую она купила вместе с Матиасом в Конго, служившая Марине покрывалом для кровати, где бы она ни оказалась. Она открыла несессер фирмы «Молескин», положила авиабилет, паспорт