Диссонансом их поведению явилось поведение его одноклассников при посещении ими театра ещё в конце четвёртой четверти четвёртого класса. Во время дневного детского спектакля его одноклассники вели себя в зрительном зале не культурно, демонстрируя всем свою невоспитанность.
Ещё перед началом спектакля они друг за другом бегали по залу, что-то оскорбительное кричали друг другу, кидались чем-то, и толкались.
И Платону тогда стало очень стыдно за них.
Он даже пересел от одноклассников подальше на свободное место с самого левого края, но на том же ряду, чтобы о нём те не подумали плохо.
– Ну, надо же!? Какие они дикари оказывается! Сразу видно, что не из интеллигентных семей и не москвичи! – сокрушался бывший москвич.
Но тут он вспомнил, что и в его московском классе был один подлец по фамилии Воронцов. Он хорошо помнил его подлянку.
Когда они как-то раз на продлёнке в первом классе шли по Трубной площади, поставленный специально в пару с хулиганистым Воронцовым, Платон увлёкся интересными рассказами тому, беспрерывно донимая его ими и отвлекая от возможного хулиганства.
Однако тот и здесь отличился. Видя, что Платон, повернув к нему голову, увлечённо что-то рассказывает, шедший справа Воронцов стал брать ещё правее, вынуждая Платона невольно следовать за ним. В итоге Платон налетел лбом на фонарный столб, в самый последний момент успев повернуть голову налево прямо в исходное положение, но не успев увернуться от удара или остановиться.
В связи с этим ему вспомнился и многоэтажный гараж в многогранном, почти круглом здании на Цветном бульваре, впоследствии переделанный в панорамный кинотеатр «Мир». и находящийся рядом цирк.
Но цирк в этом театре в исполнении четвероклассников реутовской средней школы закончился с началом спектакля. Теперь они сидели, как заворожённые. Возможно, что некоторые из них были в театре впервые.
Платон уже забыл название спектакля, помня лишь, что на него произвело неизгладимое впечатление, когда разбойники поставили связанную девочку Таню на большую сковороду и стали поджаривать её, брыкающуюся своими длинными красивыми голыми точёными ножками. Непонятное, сильное, и ранее не испытываемое, но захватывающе-приятное томление внизу живота охватило его тогда. Ему почему-то захотелось ещё и ещё смотреть на это и продолжать испытывать такое ранее незнакомое, но приятно томящее ощущение.
И теперь это давно подзабытое томление внизу живота вновь проявилось, надолго взяв его в плен, когда он смотрел на крупную одноклассницу Нину Калуцкую. Хотя Платону она совсем не нравилась, но в их классе она была одной из двух девочек с уже явственно