Оказаться в этих диких местах, снимать все путешествие – ребята были на взводе своих физических и душевно-моральных сил. Сашок, оператор, бегал вокруг нас с горящими глазами, все путешествие, от и до, каждый раз приговаривая: «Ох, матушке будет что рассказать! Ох, ей это будет подарок-то!» Да, матушка его еще с молодости полюбила переваловскую тематику и прям жила и бредила узнать разгадку тайны. Нет-нет, да и вспыхнет опять эта тема у нее. Вот приедет Сашок назад, на родину, привезет ей атмосферу перевала, осчастливит!
А мы продолжали путь.
Когда мы были уже на месте и добрались до того самого склона, на котором теперь возвышается мемориальная плита с именами и лицами погибших, дрожь пробрала нас до костей. Мы сразу как-то поняли, что конкретно на этом месте, белизной ломившем глаза и затмевавшем разум, палатку нам нашу никак не установить. На этом склоне дул такой ветер, при полном отсутствии ветра, по прогнозу – который мы знали наизусть еще задолго до наших сборов, планировали путешествие именно по погоде! – что никакая самая крепкая, самая современная палатка не выдержит, какими бы крепежами ее ни поставить.
Мы с ребятами собрались на консилиум, который слишком долго не продлился. Виталик, бывалый наш походник и спец по палаткам и спальникам, сразу заявил, задумчиво потирая подбородок:
– Что-то тут не то, говорю вам. Ваша палатка, которую я осмотрел и одобрил заранее, не подходит для такого места, и никакая другая не подойдет, сколько видов я знаю. И крепежи, которые подходят для этой палатки – смотрите, какой тут слой снега. Не подойдут. Придется подкреплять их дополнительными штифтами.
Мы, попутно удивляясь, записывали наши опыты на камеру и в электронные дневники.
Анечка порою замерзала, но стоически молчала о своем состоянии, и только запорошенные ресницы и побелевшие губы без помады давали нам знать о том, что с ней происходит. Я как ее дядя, старался сделать все возможное, чтобы девочка не переутомлялась, отдавал ей самый лучший кусок, сажал рядом с собой, в общем, бдил, как старший, как мог. Правда, в ответ я получал лишь красноречивые осуждающие взгляды.
Как я уже сказал, палатку мы установили в целях эксперимента, и ее уже в процессе установки срывал небольшой ветерок, который нам казался настоящим ураганом. Приходилось закрываться руками от порывов и постоянно носить капюшоны. От яркого солнца у нас были защитные очки. Экипированы мы были неплохо, как выяснилось. Однако для этой местности и этого было мало.
Дальше – больше загадок.
В деле о гибели туристов было сказано, что расстояние от палатки вниз до лесополосы они преодолели минут за двадцать, и это – будучи ранеными и без верхней одежды, ночью, при суровой непогоде.
Мы шли днем, было безоблачно и почти безветренно, мы были достаточно упакованы, и шли налегке. До леса от палатки мы шагали, по колено проваливаясь в снег, ровно час. Никаких двадцать минут. Либо это было