– Да вставай же! – Ровенна ухватила Лиссарину за ногу и с силой потянула на себя. – Иначе я вылью на тебя воду из вазы!
Нехотя отрываясь от подушки, которая прятала полные неодобрения глаза, Лиссарина поднялась. И через несколько минут Ро осталась собой довольна.
Лиссарина проводила ее до задней двери, где Ровенну уже поджидал Ромаэль, одетый в прелестное черное пальто. На улице, несмотря на солнце, было весьма прохладно, и Ро взяла с собой шаль. На всякий случай. Рядом с лордом стоял дворецкий, держащий в руках корзинку для пикника.
Он поцеловал невесте руку, коротко кивнул Лиссарине (на что та никак не отреагировала) и увел Ровенну в парк, в котором совсем недавно изменил ей, если можно считать это изменой, с другой женщиной. Рин передернуло, и дворецкий, заметив это, вопросительно поднял бровь, но ничего не спросил. Задавать вопросы не входило в его обязанности. Поджал губы и удалился по своим делам.
Еще вчера Лиссарина решила, что больше не станет бродить по дворцу или его окрестностям в поисках приключений. Если в первые дни ее волновало то, что скрывается за закрытыми дверями, сейчас ей вообще ничего не хотелось знать. Мало ли какие тайны еще скрывают эти люди? Лучше не знать, лучше не думать об этом. Лучше пойти в свою комнату и порисовать, как хотела вчера. Но Рин вспомнила про свое незаконченное исследование в библиотеке и решила все-таки провести время с пользой. Нарисоваться вдоволь она успеет в Армаше, где ей больше нечего делать.
Она стремительно прошла мимо портретов неизвестных ей представителей семьи Монтфрей, стараясь не смотреть никому в глаза, потому что они пугали ее, и свернула за угол, как вдруг что-то со всей силы ударило ее в живот и оттолкнуло назад. Спина врезалась в журнальный столик. Боль мгновенно поразила поясницу, и девушка тихонько вскрикнула. Скорее от удивления, нежели действительно от сильной боли. Рядом раздался звук бьющегося стекла, и ваза позапрошлого века рассыпалась на десятки маленьких осколков, не выдержав прикосновения с полом.
– Ой-ёй-ёй, – испуганно пискнул чей-то голос, и Лиссарина, погрузившаяся в страшные думы о том, какое наказание ее ждет за эту вазу, перевела взгляд на причину своего падения.
Цирен Монтфрей сидел на полу в окружении пирожков. Они лежали вокруг него, как спелые яблоки лежат на земле около яблони. В руках он крепко держал корзинку и прижимал ее к груди, словно от этого зависела его жизнь. Его большущие черные глаза смотрели на Рин ошарашенно, испуганно, словно он не понимал, как тут оказался.
– Господин, а ну вернитесь немедленно! – прокричал некто, бегущий со всех ног со стороны кухни.
– Проклятье! – Цирен вскочил, как ошпаренный, и быстро побросал пирожки обратно в корзинку. Рин и глазом не успела моргнуть, как он юркнул за тяжелую