Как у них на одной странице фальшивка сама с собой поругалась? Чистая же шизофрения.
Это ещё что, рассказы «очевидцев» о расстреле ещё интереснее. Во-первых, никаких очевидцев так и не нашли. А рассказы есть, как без них.
Племянница Раковского в 1989 году вспоминала, что всех уголовников вывезли в тыл. Как мы и говорили, а политических поставили к стенке. Откуда она это узнала? Сотрудницей тюрьмы она не была, при событиях и близко не присутствовала. Но из Москвы виднее, что там в Орле творилось. Загадка.
Приговор, оказывается, Военная коллегия, всё-таки вынесла. Правда, осмелилась поправить Сталина и девять человек куда-то потеряли. В приговоре всего 161 осуждённый.
Вот, как сообщают об этом, переписывая из одной книжки в другую:
«8 сентября 1941 года, как и предполагалось, Военная коллегия в составе Ульриха, Кандыбина и Буканова без возбуждения уголовного дела и проведения каких-либо разбирательств вынесла расстрельный приговор в отношении 161 заключённого по статье 58 Уголовного кодекса РСФСР».
Как мог Верховный суд выносить приговор при отсутствии как факта уголовных дел – новое слово в юриспруденции. Так можно было? Хватай любого на улице и сразу секретный штамп на лоб – высшая мера, везите в Орёл.
И вот одиннадцатого сентября (какая знакомая дата) 157 политических привезли в лес. Не переживайте, ещё четверых куда-то потеряли уже после приговора Военной коллегии. Напомню, Сталин-то поручил 170 расстрелять. Куда у них по пути люди пропадают?
Дальше нам сообщают, что ради такого дела прислали особую расстрельную команду прямо из Москвы. Разгадка опять простая – никаких свидетельств, что кто-то из сотрудников тюрьмы участвовал в расстреле не найдено. Поэтому появляются секретные безымянные супермены. После расстрела так же бесследно растаявшие в сумерках.
Дальше какая-то лютая литературщина:
«Перед выездом на место казни каждый осуждённый препровождался в особое помещение, где специально подобранные лица из числа личного состава тюрьмы вставляли ему в рот матерчатый кляп, завязывали его тряпкой, чтобы исключить возможность вытолкнуть кляп, а затем зачитывали расстрельный приговор».
Кстати, как они его зачитывали? Постановление ГКО было секретным. Приговор Военной коллегии тоже, по логике, должны были засекретить?
Понятное дело, байка про секретность возникла по очень простой причине. Если бы это были настоящие приговоры, они были бы опубликованы, попали бы в сборники законодательства и так далее.
Но до конца восьмидесятых никто этих постановлений и приговоров не видел. Значит что? Объявим, что всё было засекречено. Очень удобно!
Дальше чудесная история, что полторы сотни зэков отвезли в лес на особой крытой машине с бронированными от пуль бортами. Лично мне в истории советской техники такие машины неизвестны. Это какой-то бронированный автобус должен быть.
Когда о расстреле спросили тогдашнего