Скрытые намерения. Майк Омер

ответила ему – он слышал отдельные слоги, но мозг никак не мог связать их в слова. Казалось, что вот-вот стошнит. В носу пульсировала боль, на губах стоял вкус крови, кружилась голова. Где же Шляпник, черт побери? В здание в любой момент могла ворваться полиция. Они бросают внутрь светошумовые гранаты, а потом вламываются в окна. Гусеница сто раз видел такое в кино. Если они это сделают, он застрелит директора. И его секретаршу. Убьет столько этих ублюдков, сколько сможет.

      Эта женщина – Эбби – повторила свои слова в третий раз, ее голос оставался совершенно ровным.

      – Похоже, у вас там какая-то проблема. Все в порядке? Вы ранены?

      – Я… да. Нет, все нормально. – На пол шлепнулась капля крови. Вот черт! Гусеница вытер кровь с губ и осторожно дотронулся до носа. От боли на глаза навернулись слезы.

      – Там еще кто-нибудь пострадал? Кто-нибудь из ваших друзей?

      – Нет, послушайте, все в порядке – просто идите и скажите остальным копам, чтобы держались подальше.

      – Как там Генри и Тельма? С ними все нормально?

      – Кто-кто?

      – Генри – это директор, а Тельма – секретарь школы. Они ведь с вами, насколько я понимаю?

      Гусеница покосился на дверной проем. Тельма всхлипывала, на лбу у нее набух здоровенный кровоточащий синяк. За ней виднелись ноги человека, которого он застрелил. Рамиреса.