Иуда ухмыляется.
– Очень смешно, так сказать. Смотри не напортачь напоследок.
Сизиф криво улыбается: уж он-то не напортачит. Он столько ждал этого дня. Дня Великого перехода. И цена была немаленькой. Совсем не маленькой.
Сизиф кидает связку ключей Иуде. Та пролетает мимо неуклюжих пальцев нового владельца, с грохотом распластавшись на столе. Будь здесь все настоящее, на столешнице остались бы вмятины, но их там нет – Сизиф уверен. В конце концов, это больше не его стол, а уж у Иуды не бывает ни царапин, ни вмятин. Эти жалкие напоминания о настоящем мире: царапины, пыль, сколы, почему-то упорно лезут именно из Сизифа – человека, который многое бы отдал, чтобы прошлое замолкло навсегда. Он, собственно, и отдал.
Сизиф отворачивается от Иуды и идет к двери. Через несколько минут все закончится. Новый мир откроется перед ним. Мир, в котором все будет иначе.
Сизиф берется за дверную ручку, когда звонит телефон.
– Кто… э-э-э-э, кто возьмет, так сказать? – невнятно спрашивает Иуда.
Сизиф оборачивается: сменщик вопросительно смотрит на него. Телефон продолжает надрываться.
– Считай, меня тут уже нет, – бросает Сизиф, усмехнувшись.
Иуда отвечает на звонок с гордым и самодовольным видом:
– Кабинет Иуды. Слушаю, так сказать, – повисает пауза.
Сизиф уже почти закрывает за собой дверь. Оставить все позади – каждый день своей жизни и всего, что было после…
Иуда меняется в лице:
– Погоди, Сизиф… это тебя. К Начальству. Срочно.
Глава 4
Прямо сейчас
Сизиф заходит в кабинет: яркий свет, круглый стол и трое людей в таких же черных, давящих на горло костюмах, как у него. Что-то во всей этой картине заставляет Сизифа напрячься.
Спустя мгновение он замечает четвертого. Тот выходит из тени в углу и встает рядом с Начальством. Вместо стакана в руках у него глиняный горшочек с водой.
Сизиф догадывается о древности этой души.
Четвертый одет во все белое.
Он всегда в белом: Сизиф видит его уже не в первый раз.
– Чем я заслужил такую честь? Награды вроде бы мне уже ни к чему, – бодро говорит Сизиф, демонстративно остановившись у двери.
Он не проходит вглубь кабинета и не садится за стол. Всем своим видом он старается показать, что его место уже не здесь.
Мужчина с безликим, хмурым лицом, одетый в черное, произносит с притворной вежливостью и участием:
– Мы бы попросили вас задержаться на некоторое время.
Лицо Сизифа едва заметно меняется. Челюсть поджимается, скулы как будто начинают выпирать немного сильнее. Неприятная мысль режет сознание.
Он бросает взгляд на тыльную строну запястья – маленький экран электронного браслета, которые носят все «работники».
– Время, как мы знаем, понятие неопределенное. Особенно здесь, – говорит Сизиф как можно спокойнее.
В