Смотрела как они спускаются со сцены, как целуются на ходу и улыбаются друг другу, удаляясь куда-то.
Уставилась им вслед, отчетливо ощущая, как разбивается на осколки душа и сердце. И в то же время, не веря до конца, всему, чему только что стала свидетелем.
Это все неправда! Это должно быть спектакль для собравшихся!
Этому должно быть какое-то объяснение!
Он не мог предать меня… Или все же смог?
Глава 2
Ноги вели меня сквозь веселую толпу, ринувшуюся на танцпол, как только на сцену вернулась группа. Музыка и смех, наряды, счастливые хмельные лица, вся эта мишура, вызывала отторжение. Шла следом за парочкой, весело убегающей из банкетного зала, через дверь, спрятанную за огромной фотозоной.
Меня толкали люди, которых я даже не замечала, штормило из стороны в сторону, но я шла к тому месту, откуда сбежала с праздника парочка.
Завернула за фотозону, прошмыгнув за плотную темно синюю портьеру, вышла в светлый коридор. Закрывшаяся дверь, заглушила громыхание музыки. Где-то впереди слышались смех и торопливые шаги, но и они постепенно стихли. Шла в сторону, откуда доносились исчезнувшие голоса. Завернула за угол, прислушиваясь к звукам. Увидела закуток, где спряталась дверь с табличкой «для персонала». С гулко колотящимся сердцем подошла ближе, прислушиваясь к шороху, доносящемуся изнутри.
– Наконец-то, – произнес женский голос. – Я думала никогда не дождусь, чтобы остаться наедине со своим тигром.
– Черт, Ангел, мой!
Вздрогнула, когда муж, задыхаясь, называл другую, так же, как все эти годы называл меня.
– Я сейчас взорвусь! – между словами слышала звуки поцелуев. – Когда увидел тебя в этом платье, думал спущу прямо там в штаны, как сопливый пацан.
– Не болтай! – рявкнула девица и зазвенела пряжка ремня.
А дальше сопение, возня и протяжный стон.
Меня затрясло. Я не могла поверить в реальность происходящего. Распахнула дверь, увидев, как мой муж энергично двигает бедрами, вгоняя член, в лежащую грудью на столе брюнетку. Она стонала так громко, что они даже не услышали моего появления.
Это просто дурной сон. Кошмар. Стоит ущипнуть себя и все исчезнет. Но сколько бы я не сжимала ногтями кожу на запястье, жуткое действие не исчезало.
– Да! Да! – кричала девушка. – Глубже! До упора! Резче!
И муж, будто отбойный молоток работал бедрами на пределе возможностей.
Видела в профиль его покрасневшее напряженное лицо, искаженное усердием или же страстью, уже не важно. Он держал ее за бедра, стараясь довести до писка эту дрянь.
– Кажется до упора не получается, – вырвался из меня истерический смешок. – Скважина слишком глубока, да, любимый?
Стас