Хесин (не снимая трубки – в пространство). Аллё!
Лева (снимает трубку). «Первопечатник». Аллё. Нет. Вентиляторы нам не нужны. Зимой мы впадаем в спячку и не мерзнем.
Вешает трубку.
Хесин (встает со стула, подходит к шкафу и развратно опирается на него правой рукой). Здрасьте! С чем пожаловали?
Автор (смущаясь). Я… мне… я вам звонил! Вчера. Вы сказали, что можно прийти и писать о книжках. Пройти у вас практику.
Все трое первопечатников лукаво переглядываются.
Хесин. Ну?
Автор (еще больше смущаясь). Я… вот. Это, собственно, все.
Хесин. А ты учишься что ли?
Автор (оживляясь). Да! Я студент МГУ им. Ломоносова, факультет журналистики. Мой научный руководитель – Зюзюкин Иван Иваныч!
Никто никак не реагирует на слова студента.
Хесин. Ну?
Автор. Он нам много рассказывал о вашей газете на семинарах! Мы даже писали работы, анализировали стиль ваших журналистов. Лично я делал литературный портрет Льва Семеновича Булочкина.
Булочкин поперхивается и нервно сглатывает.
Хесин. Ничего, Лева, не бойся. Мальчик делает тебе комплимент.
Автор густо краснеет.
Хесин. О книжках, говоришь? А кто тебе сказал, что мы пишем о книжках?
Автор. Ну, как же… у вас в выходных данных написано… Газета о книгах и…
Хесин. Да мало ли что там написано! Это все Илюшка, наш верстальщик, зараза, – балуется. А я спрашиваю, почему ты уверен, что мы и вправду пишем о книжках?
Автор. Ну…
Воскресенский (обращаясь к автору). Где вы видите хотя бы одну книжку?
Между тем со стола соскальзывает какой-то томик и громко падает на пол. Автор вздрагивает.
Автор (показывая на упавшую книжку пальцем). Ну вот, хотя бы…
Воскресенский. Это – мираж. Фикция.
Хесин. Да и что такое вообще Книга? (Обводит коллег понимающим взглядом.) Яд! Она делает людей умными, злыми и завистливыми. И – жадными. Хотите ли вы, молодой человек, стать злым, жадным и завистливым?
Лева. И слепым, как церковная крыса?
Воскресенский. И нищим, как она же?
Автор. Ну, нет… я…
Хесин. Тогда идите молодой человек! Идите и дышите полной грудью! Радуйтесь молодости и никогда – слышите? – никогда не читайте книг! Прощайте!
Лева. Пока!
Воскресенский. Пока!
Автор. До свидания. Спасибо…
Уходит удрученный.
Трое первопечатников сначала смотрят ему вслед, а потом разражаются диким хохотом.
Занавес.
Литературный институт им. Горького. Кафедра Русской литературы на третьем этаже. Маленькое обшарпанное помещение. стены выкрашены в противный желтый цвет, на полу – ковер, в углу напротив окна – фикус, у стены – лакированный шкаф времен второй русской революции,