– Я прибыл в Ристонию с дипломатической миссией, – принялся он рассказывать по порядку. – Теперь эта миссия окончена, и я собираюсь вернуться на родину. Сразу по приезде мне предстоит посетить некое мероприятие… Точнее сказать, целую серию мероприятий, которая растянется примерно на месяц. Обстоятельства складываются так, что на протяжении этого времени все должны думать, будто я женат. Более того, моя жена должна сопровождать меня в этой поездке.
Я слушала и потихоньку разглядывала своего собеседника. Высокий, поджарый, с хорошей фигурой, темноволосый, кареглазый. Одет с иголочки, гладко выбрит. Удобно устроился на стуле, закинув ногу на ногу и опираясь локтем о спинку. Эдакий небрежно-расслабленный вид при обсуждении, без сомнения, важной для него темы. Весьма характерно для дипломата. Не подавать виду, что ты уязвим, находишься в непривычной для себя ситуации и испытываешь в связи с этим определенную неловкость.
– Где именно состоятся упомянутые вами мероприятия? – осведомилась я.
– Во дворце герцога Кальво.
Я многозначительно приподняла брови.
– Если не ошибаюсь, то герцог Кальво является двоюродным братом самого короля Боливера?
– Да, он близкий родственник эрталийского монарха, – нехотя подтвердил Ортэго.
Похоже, он был не в восторге от того, что я подняла эту тему. Оно и понятно: одно дело небольшая авантюра с переодеванием в каком-нибудь захолустном городке. И совсем другое – в герцогском дворце, в присутствии наиболее влиятельных особ государства. Не каждый на моем месте рискнет ввязаться в подобную историю. Деньги деньгами, но рисковать головой не хочется никому.
– Кстати, лорд Ортэго, – проговорила я, прищурившись. – А какова суть упомянутых вами мероприятий и кто именно будет на них присутствовать?
Я не собиралась облегчать графу задачу. Вполне вероятно, что я соглашусь на его предложение, однако сначала мне надо знать все подробности предстоящего дела.
– Навестить герцога приехал король с частью своего двора, – признался Ортэго. – Его сопровождает принц. В их честь проводится череда мероприятий – балы, охота и тому подобное. Правда, насколько мне известно, его величество, в отличие от принца, не большой любитель светских развлечений. Как и сам герцог. Так что, вероятнее всего, встречаться с ними вам почти не придется, хотя, конечно же, вначале вы будете представлены – как минимум герцогу.
Я задумчиво постучала кончиками пальцев по столешнице из красного дерева, принимая к сведению новую информацию. Опустила взгляд на дорогую чернильницу, выполненную в форме ящерицы с длинным извивающимся хвостом. Крышка легко откидывалась, являя два расположенных внутри сосуда с чернилами. Рядом аккуратно расположились футляр для перьев, чистые листы и нож для бумаг. Однако все это оставалось нетронутым, будучи скорее декорацией, нежели необходимостью. В делах того рода, какими занималась я, было нужно запоминать и опасно – записывать.
– Итак, моя задача: изображать вашу жену в высшем свете Эрталии. – Я не без удовольствия проследила за тем, как граф поморщился: он-то стремился избежать столь точной формулировки. – И какой же именно образ вас интересует? Вы хотите, чтобы ваша жена блистала или, напротив, вела себя, как серая мышка?
Лоб графа разгладился: по моему вопросу он понял, что я не собираюсь отказываться от его предложения, по крайней мере пока.
– Это не имеет значения, – ответил он, вновь принимая более расслабленную позу. – Важен сам факт: я прибуду туда вместе с супругой.
– Кстати, а по какой причине? – поинтересовалась я. Между прочим, не последний по важности момент. – Почему вы должны непременно прибыть в гости к герцогу с женой?
Ортэго вздохнул и чуть раздраженно поджал губы. Однако раздражение было в данном случае направлено не на меня.
– Герцог Кальво – довольно своеобразный человек, – принялся пояснять он. – Со своими странностями. Возможно, вам известно, что у него есть дочь, Лидия Кальво, которой совсем недавно исполнилось восемнадцать лет.
Я неопределенно повела плечом. Мне приходилось слышать, что у герцога есть ребенок, кажется, действительно дочка, но не более того. До сих пор у меня не было причин столь подробно интересоваться высшим светом Эрталии.
– Супруга герцога умерла много лет назад, и Лидия – его единственный ребенок, – продолжал Ортэго. – Полагаю, это до определенной степени объясняет его странности. Одним словом, он в высшей степени рьяно оберегает свою дочь. Я бы даже сказал, маниакально. Он почти не выпускает ее в свет, хотя не смог отказать ей в праве на первый бал. Но впечатление складывается такое, что первый бал стал и последним. Герцог безумно боится, что кто-нибудь соблазнит его дочь, но больше того, он безумно боится, что кто-нибудь на ней женится. И держит ее чуть ли не взаперти. Якобы намерен дождаться, пока она вступит в более зрелый возраст, и уж тогда выдать ее замуж, подобрав жениха по собственному