– Эй, место свободно?
Я подняла голову и увидела в проходе Райана.
– Запаролено.
– Пищик.
– К вашим услугам.
«Пищик» было одним из слов нашего «лексикона для внутреннего употребления», как выражалась Нина. Нина – моя лучшая подруга, у нее степень по общественным наукам, отсюда и манера изъясняться. Благодаря ей и Райану последние пару лет я общалась практически с одними аспирантами, что, надо сказать, слегка пугает, если сама ты никогда не училась в «приличном университете».
Райан с трудом запихнул свою громоздкую куртку в маленькое багажное отделение над головой и сел.
– Я только что говорил с парой, прилетевшей аж из Таиланда. Дочку навещают. Похоже, тут полно народа из Таиланда.
– Ага, сотни две. Примерно десять процентов населения, – сказала я.
– Ты уже изучила вопрос.
Я кивнула.
– Ты же знаешь, как меня возбуждает, когда ты это делаешь.
Голова у меня полна обрывков бесполезной информации. В разных викторинах я сильна – хотя ищу информацию вовсе не для викторин. Мне нравится весомость фактов, глубокое удовлетворение, которое испытываешь, вспомнив что-то, прочитанное много лет назад. Особенно учитывая, сколько всего я накрепко позабыла.
Динамики автобуса затрещали, и водитель поднялся с места. Он был похож на Санта-Клауса в стиле хеви-метал.
– Добро пожаловать в Лонгйир, самый северный город в мире, расположенный на острове Шпицберген. Надеюсь, вы любите темноту и холод, потому что и того и другого тут вдосталь. И, разумеется, белых медведей. Ни за что не выходите за пределы города без вооруженного сопровождения. А теперь, пожалуйста, пристегните ремни и не расстегивайте их все время поездки.
Автобус медленно покатил от аэропорта.
– Я спрошу, можно ли тебе посещать университетские тренировки по стрельбе, – сказал Райан.
– Не стоит… меня сама мысль стрелять из ружья пугает.
– Ну да, но из города без ружья выходить запрещено.
– Вряд ли я отправлюсь куда-то во льды сама по себе посреди зимы, – резонно указала я. – И вообще, меня будешь защищать ты.
– Ну разумеется. Слушай, а я тебе рассказывал, что папа брал меня маленького с собой на охоту?
– Не-а.
– А он брал. На оленей, уток, опоссумов… Кто подвернется. На природе он чувствовал себя в своей стихии. Только там я и видел его хотя бы приблизительно счастливым.
– Мой папа был больше по части походов в кино с попкорном.
– Оно и видно.
В голосе Райана звучала тоскливая нотка. Его папа ушел из семьи, когда ему было тринадцать, бросил их с мамой и братом. Мы оба росли в семье с одним родителем – именно это, среди всего прочего, нас изначально и сблизило.
Встретились мы так: я работала в университетском отделе по трудоустройству