Существует мнение Церкви, что все партнеры встретятся на Страшном Суде как супруги. Так ли это?
Партнеры? Нет. Церковь никогда не говорила, что в вечности будут вместе сексуальные партнеры, но, напротив, говорилось, что в вечности встретятся любящие супруги, потому что любовь – это неразрушимое чувство души, это вечная ценность.
Можно вспомнить целый ряд евангельских выражений, говорящих нам о том, что есть некие ценности, которые пойдут с нами в вечность.
Помните: Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут (Мф. 6, 19–20). Вот эти небесные сокровища – то, что принадлежит душе. Такие вещи, как доброта и благородство души, внутренние красота и чистота, опять же, воля, воспитанная в противостоянии земным искушениям и навыкшая в добре, – все это капитал такого свойства, который никогда не отнимется у человека. (Вспомним: Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее (Лк. 10, 42).)
Любовь – чувство того же порядка.
Описывая блаженную жизнь в Царстве Небесном, ап. Павел говорит, что там не будет уже ни пророчеств, ни каких-либо харизматических даров (например, экстатического говорения на различных языках – глоссолалия, что иногда встречалось в раннехристианских общинах)… Но вот что не исчезнет, не закончится, так это любовь! Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится… когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится (1 Кор. 13, 8,10).
Как можно допустить, что ставшие, по Слову Божию, одной плотью, одним существом, разлучатся?
Половых отношений в вечности действительно не будет. Но подлинная любовь ведь несводима только к сексу. И такая любовь в Царствии Небесном будет.
Что вы думаете о том, что половая жизнь у современной молодежи начинается в довольно раннем возрасте?
Это правда, и это ведет, конечно, к разным грустным последствиям. Одна моя прихожанка, которая провела бурную молодость, прошла через всевозможные грехи, через это получила массу неприятностей и наконец обратилась к Богу, подходит ко мне и с ужасом говорит: «Отец Константин, я начинаю в поведении своей двенадцатилетней дочери узнавать себя в юности. Ее тянет к той же жизни, от которой я ушла. Как мне не хочется, чтобы