– Давай раздевайся. Я в мастерской, надо срочно закончить кое-что. – Ник уже шел по коридору в обратную сторону. Обернулся на полпути. – Лис, если не сложно, поставь чайник. У меня там краска сохнет.
Девушка кивнула. Она уже привыкла чувствовать себя здесь, как дома, распоряжаться его вещами, как своими. Ей нравилось хозяйничать в этой квартире, ее грело знание, что кроме нее, женщин здесь не бывает – разве что пару раз в год на неделю приедет бабушка.
Лисенок теперь не могла себе и представить, что всего каких-то полгода назад Ника не знала, только наблюдала за ним из окна, не решаясь подойти. Было смешно – как это возможно, он же самый родной на свете, как она могла его стесняться?
Бранд путался под ногами, терся о ее колени, словно большой кот. Девушка шикнула на него, боясь обжечь кипятком, и пес угомонился, лег у стены, пристально наблюдая за ее действиями.
Лис уже густо насыпала в граненые стаканы со старинными серебряными подстаканниками заварки, плеснула кипятку, бросила по три ложки сахара. Затем, окинув кухню быстрым взглядом, нашла поднос, составила на него стаканы, положила пачку печенья, пакет с конфетами и, взяв поднос, пошла к Нику.
Он стоял перед большим холстом, на котором еще только проступали очертания его задумки – что-то фантастическое, прозрачных пастельных тонов.
– Кушать подано, – произнесла девушка, – прошу к столу, дорогие гости.
Он хмыкнул, повернулся к ней.
– Ты поднос в руках-то не держи, он же тяжелый, уронишь еще.
– И куда мне его прикажешь поставить? – Лис демонстративно оглядела помещение.
Все горизонтальные поверхности тут были плотно завалены.
«Как он может работать в таком бардаке, искать нужное? – спросила она себя и тут же одернула: – Хотя у меня в комнате не лучше».
– Давай прям на пол, – Ник кивнул на свободный пятачок в центре комнаты. – Сейчас подушки притащу.
Он вытер руки о засаленную тряпку и вышел. Вскоре послышался плеск воды – видимо, решил-таки, что тряпки для личной гигиены недостаточно. Через пять минут Ник, таща подмышками маленькие квадратные подушки, вернулся.
Он на ходу пытался сдуть со лба выбившуюся из хвоста прядь, но та прилипла к мокрому лицу – умыться-то умылся, а вот вытереться забыл – и никак не хотела убираться.
Ник бросил подушки и с облегчением провел пятерней по лицу, затем, словно гребнем, по голове. Сдернул стягивающую волосы резинку.
Лис зачарованно наблюдала, как густые пушистые пряди ложатся на плечи. Ей так хотелось прикоснуться, погладить, пропустить сквозь пальцы. Вместо этого, кивком указав на его волосы, она спросила:
– Не мешаются?
– Привык, – Ник уже заново собирал хвост. – Не люблю стрижки. Да мне и не идут.
Девушка скосила глаза, пытаясь увидеть свою челку. Взгляд поймал только легкий золотистый ореол над носом.
– Не представляю, как это – длинные волосы, – вздохнула она.
– Начни отращивать и узнаешь, – улыбнулся парень.
– Да