Как замечательно подчеркивается, что мученики получают от Господа силу низвергать и сокрушать силы тьмы! Как трепетно рисуется бесконечная преданность мучениц Христу и их беспредельная любовь! Вот в этом смысле мученики и мученицы не только остаются мужчинами и женщинами, но их мужество и женственность приобретают высшую форму и завершенность. И величают мученика «святым страстотерпцем», а мученицу – «страстотерпицей Христовой».
…А вот песнопения преподобному и преподобной отличаются только обозначениями мужского и женского рода… недаром про иночество говорится – «ангельский чин».
Есть в Новом Завете рассказ о женщине, которую ныне мы почитаем как равноапостольную святую. Это Мария Магдалина. Мне кажется очень важным одно сказанное ею слово. Когда Мария встретила воскресшего Христа, то сначала не узнала Его, приняла за садовника. Тогда Христос окликнул ее по имени и Мария увидела Его. Что же она закричала? – Раввуни! («Учитель!») Но простите, женщины тогда в принципе не получали духовного образования, а в ортодоксальном иудаизме не получают его и сейчас. А Магдалина называет Христа Учителем, и тем самым позиционирует себя как ученицу – это неслыханно по тем временам! Я уж не говорю о том, что апостолы были учениками, и поэтому в этом восклицании Мария уже словно бы провидит, что она будет равноапостольной. Но это же совершенно спонтанно! Да ведь она себя так ощущает! И заметьте, Христос не воспрещает ей так называть Себя. Этот эпизод, по-моему, очень хорошо свидетельствует о том духовном равенстве мужчины и женщины, которое открыл нам Новый Завет. Но важно, что это равенство осуществляется с сохранением всех половых различий, – оно совершенно не нуждается в защите феминисток.
В самом деле, женщина-христианка ни в каком случае ничего не теряет благодаря полноте своей веры. Господь позаботится о ее благой части: либо в браке, либо в безбрачии, либо в труде, либо у домашнего очага. Ее доверие Богу всегда наполняет ее жизнь светом. Братья по вере относятся к ней с теплом и уважением… Ах, вы хотите сказать, что это далеко не так? Да, конечно, но только в той мере, в какой мы не входим в полноту Нового Завета. Сказано ведь: и по тому узнают, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою (Ин. 13, 35). Эх…
А как хорошо было бы «прицельно» повспоминать, как Христос судил прелюбодейку (см. Ин. 8, 3–11): непредвзято, исходя из смысла закона, но без всякого ожесточения, сочетая милость и истину; как мягко Он ее отпустил, наказав впредь не грешить. Как бескомпромиссно, но без озлобления и высокомерия Он испытал веру сирофиникиянки и даровал ей искомое счастье – исцеление бесноватой дочери (см. Мк. 7, 25–30). Как разговаривал с самарянкой, которая была не только иной веры, но и поведения непохвального, – а Он ее так мягко обличил (ровно настолько, чтобы она почувствовала к Нему доверие), а затем так прекрасно рассказывал про реки воды живой (см. Ин. 4, 7–29) и нашел в ней внимательную и понятливую слушательницу, в то время как ученики крайне