Перипетии. Сборник историй. Татьяна Щербина

квартиры гнездо. Ликвидировать его никто не может, поскольку чужая собственность, доступа нет, и вот сижу я за столом, открыв балконную дверь – жарко, а они влетают в комнату, и я спасаюсь бегством, захлопнув дверь, и снуло сижу на кухне, как пойманная на живца рыба. Дышать или бояться, вот в чем вопрос – открыть окно все же не решаюсь, страх сильнее. Сижу и читаю книжки, вместо того чтоб работать, зато много прочла.

      За рыбами я наблюдала однажды в городе Халкида, стоящем на берегу Эгейского моря. С набережной спустилась по ступенькам на бетонную площадку, смотрю, а по ней ползут рыбы. Рыбак-любитель, не оглядываясь, кидал улов в полиэтиленовый пакет, откуда смелые рыбы выскакивали и, трепыхаясь что есть мочи, подталкивали свое тело в сторону моря. Откуда они знают, где море, а где город? И выбирали они на бетонной плите кратчайший путь к воде, некоторые доползали до края и сваливались в спасительную для них стихию. Рыбак был так увлечен ловом, что за ускользающей добычей не смотрел, а я стояла и «болела» за спасающихся рыб, а не за то, чтоб рыбак наловил как можно больше. Я же люблю их, как раз таких, свежевыловленных, на гриле! Но тут я смотрела на рыб как на общество, попавшее в беду. Те, кто покорно оставался в пакете, слизывая губами капельки воды, были теми самыми, которых оглушают, а затем поджаривают на решетке. Выпрыгнувшие рисковали, оставаясь даже без капелек воды, и особенно жалко было тех, которые не добрались до края. Рыбак обернулся и собрал беглецов обратно в пакет. Одна успела прямо из-под его руки спрыгнуть в море, я за нее переживала, хотя стояла не вмешиваясь. Не могу же я вредить брату-человеку, которого этот улов спасет от голода, потому что в Элладе кризис. Вернее, критическая ситуация.

      Спрашивается, почему я мучилась год, два, три и не ставила спасительные сетки на окна? Потому что я – многострадальный русский народ. Терпила. И вот поставила сетки, это во мне произошла очередная революция. Произошла беспричинно, весной 2015 года, когда я вдруг решила, что не буду больше терпеть. Впрочем, это можно приписать моему все более укоренявшемуся намерению переехать жить на то самое Эгейское море. Но тут у меня была своя примета: если я не куплю новый принтер, а буду мучиться со старым, который выплевывает листок с десятого раза, а то и вовсе только тужится, но не печатает, то уеду. Потому что не могу же я жить без принтера. Но на 8 Марта я получила новый принтер в подарок, и это совпало с критической ситуацией в стране, стоящей на моем любимом море, которая не обещала исправиться быстро. Так что раз уж жить дома (это должно звучать обреченно), то со всеми достижимыми удобствами (с вызовом по отношению ко всему недостижимому).