– Опа! – вместо ответа ликующе выпалил тинейджер, ловко хватая нечто увёртливое и с видимым трудом подтаскивая к себе. – Будешь ещё шкодить? – грозно обратился он к отбрыкивающейся пустоте, встряхнув её при этом, судя по хватке, за шкирку. – Смотри у меня… – Разжал руку и снова повернулся к детине. – Барабашки не продаются, – спесиво изрёк он.
– Ещё как продаются! – тут же уличил его мордастый. – У меня друган на той неделе пролетел. Сотню баксов выложил, а она в тот же день сбежала…
Подросток пренебрежительно усмехнулся.
– Это он на жуликов нарвался, друган твой, – пояснил он с видом знатока. – Их сейчас таких знаешь сколько развелось! Вот возьму я, допустим, у тебя сейчас сотню баксов, скажу: бери, твоя барабашка. Так ведь она «купи-продай» не понимает! Тут же обратно и прибежит. Обмен – другое дело. Хотя, знаешь, с обменом тоже обуть могут. Ритуал неправильно проведут или совсем без ритуала впарят…
– Ты смотри! – подивился детина. – Выходит, и тут кидалы работают?
– Вовсю, – подтвердил словоохотливый подросток. – И ладно бы ещё колдуны шустрили! А то ведь ни одного заклинания не знает, а туда же…
– Позвольте, – ошеломлённо перебила дама. – Но если жулики, вы говорите, не колдуны, то откуда же у них власть над барабашками?
– А где вы здесь видите барабашку? – запальчиво повернулся к ней подросток. – Пальцем покажите! Нет здесь никакой барабашки. С чего вы взяли, что она тут есть? Может, это я прикалываюсь, мозги вам пудрю… Вот так вас и обувают, – назидательно закончил он, обращаясь то ли к даме, то ли к детине.
Тот моргал.
– Не-е… – протянул он наконец, расплываясь в понимающей ухмылке и осторожно берясь двумя пальцами за мясистую мочку. – Как это нету! А кто ж меня тогда за ухо цапнул?
По скверу пробежал ветерок.
– Ой!.. – испуганно сказала дама – и поёжилась. – По-моему, она меня по шее погладила…
– Рука – тёплая, пушистая? – деловито уточнил подросток. – Или голая, холодная?
– Тёплая, пушистая… Это к добру?
– К добру, – заверил тот. – Если тёплая, пушистая, значит нравитесь вы ей… А вообще-то, барабашки чужих не любят…
Мордастый засопел, ревниво покосился на даму.
– А сам-то ты кто? – подозрительно спросил он кадыкастого собеседника. – Колдун?
Тот замялся. Видно было, что очень бы ему хотелось назваться колдуном, да порядочность не позволяет.
– Ученик, – признался он со вздохом после краткой внутренней борьбы.
– Ага… – соображая, промолвил детина. – А меняют их на что?
– Тоже на энергетику на какую-нибудь… на амулеты…
– А на чисто конкретное? На золотишко там…
– Или на золотишко, – согласился подросток. – Благородные металлы – это они понимают. А купюры… Им ведь, барабашкам, что бакс, что водочная наклейка… А зачем тебе?
Губастая мордень приняла мечтательное выражение.
– Ну вот, скажем, разборка… –