Тут в прихожей случилась некая суматоха, давка, толкотня – и дверь распахнулась, явив в проёме того самого посетителя, которому типа хотели акции впарить. Надумал, значит…
– В чём смысл жизни? – выпалил он с порога.
– Чьей?
– Моей!
– Отсутствует. Следующий…
В установленные законом четыре часа, конечно же, не уложились. Заветных вопросов у населения за месяц накопилось с избытком.
– Всё, что ли? – обессиленно спросил Ефрем. – Глянь, никого больше не осталось?
В распахнутую настежь форточку дышал горячим ртом баклужинский июль. Лопасти напольного вентилятора секли воздух с сабельным свистом. Мотор у вентилятора сгорел года два назад, шнур был вырван под корень, так что теперь устройство приводилось в действие зациклившимся барабашкой. Или, как ещё принято говорить, вечным двигателем первого рода.
Услышав, что ходоки закончились, старый колдун, кряхтя, поднялся с плахи и пересел на стоящий у стола табурет.
– Да ладно тебе! – сказал он с досадой Глебу, тут же повалившему исторический древесный обрубок с целью откатить его на место. – Водки лучше налей…
Сделав вид, что не расслышал, юноша доставил плаху в дальний угол, где снова воздвиг её на попа.
– Оглох? – Кудесник повысил голос.
– Может, не надо, а, Ефрем? – отважился ученик.
Старый колдун Ефрем Нехорошев нахохлился, засопел.
– «Не надо…» – ворчливо передразнил он. – А как иначе-то? Думаешь, легко всё ведать? Вот погоди, узнаешь с моё – тоже запьёшь…
Бормоча что-то камерное, юноша в сердцах смел пучки нечай-травы на пол и переставил початый ящик к ногам учителя. Колдун извлёк бутылку, подбросил на ладошке, звучно её, родимую, чмокнул и со стуком поставил перед собой.
– Кто-то меня сегодня обещал в астрал взять… – тихонько напомнил Глеб.
– Оно тебе интересно? – со скукой осведомился чародей.
– А то!
– Это поначалу, – утешил колдун, протягивая руку к зелью. – Надоест еще…
Необходимо было что-то предпринять. Если свинтит первую пробку – потом уже не остановишь.
– Ефрем, – помявшись, решился Глеб. – А ведь тебя никто за язык не тянул…
Готовая сомкнуться на горлышке пятерня застыла и медленно опустилась на стол. Кудесник изумлённо обернулся к своему досрочно освобождённому ученичку, но, встретив непреклонный, исполненный правоты взгляд, расстроился и обмяк.
– Ну не падла ли ты после этого?.. – вопросил он плаксиво.
– Нет, – жёстко отвечал ему Глеб Портнягин. – Не падла. Взялся учить – учи.
Покинуть свою материальную оболочку для старого колдуна Ефрема Нехорошева было раз плюнуть. Сказывалась многолетняя практика – астральное тело выскакивало из физического, как смазанное. Зависнув над столом, оно с тоской покосилось на