– Что, обоссался, братан?!
Однако Серега не расплылся в облегченной улыбке, а продолжал сидеть на диване с перекошенным лицом. Эрик бросился к нему. Поводов бояться было предостаточно. За проникновение в кабинет Серега мог отделаться гауптвахтой, а вот за «голоса» в то время можно было схлопотать несколько лет дисбата. Рассказывай потом, что музыку слушал.
В скудном свете, падающем из приоткрытой двери, Эрик хорошо видел только Серегины глаза. Ему приходилось уже сталкиваться с таким в детстве. Взгляд у человека становится пустым, бессмысленным. Уходит жизнь. На миг Эрик почувствовал себя абсолютно беспомощным перед лицом этой силы. Смерть завораживала. Наконец, очнувшись, Эрик схватил приятеля за руку.
– Серега, ты чего?
– Дышать че-то трудно, – спустя время прохрипел Серега. – И голова кружится.
Эрик попытался уложить его на диван, но Серега жестом показал, что делать этого не надо.
– Тошнит, лежа хуже будет.
Просидели полчаса или час. Эрик на время не смотрел. Наконец Серега начал привставать.
– Давай свалим отсюда, утро уже вроде… ты только не рассказывай никому.
Эрик дошел с ним до чертежного бюро, убедился, что тот пришел в себя, и бросился на пост. Уже рассвело.
Конечно, оба они в тот же день наперебой рассказывали эту историю пацанам. Правда, заканчивалась она гораздо раньше реальной, а несостоявшееся путешествие Сереги в царство Аида они целиком уместили во фразу: «Чуть не обделался!»
Если огромное количество офицеров вокруг было несомненным и жирным минусом службы при штабе, то наличие здесь же не меньшего количества