– Что бы ты обо мне ни думал, просто знай: мне неинтересно.
– Разве так обращаются со своим старым боссом? Я добирался сюда, чтобы увидеться с другом и поболтать.
– Это меня и беспокоит.
Официантка принесла их напитки, и Оливер поднял свой бокал.
– За старых друзей?
На мгновение Уолт заколебался, а потом тряхнул головой и выдохнул накопившуюся тревогу.
– Проклятье, Джим. Рад тебя видеть.
– И я, приятель.
Они чокнулись и сделали по глотку рома.
– А теперь перестань валять дурака и расскажи, чего ты хочешь.
Лицо Оливера осталось невозмутимым.
– Это связано с делом, которое ты расследовал. Нам нужна кое-какая помощь.
– Я не расследовал дела для ФБР. Я собирал информацию.
– Это дело было до того, как ты пришел в Бюро.
– До того, как я пришел в Бюро? Это слишком давно, мой друг.
Оливер кивнул:
– Двадцать лет.
Уолт прищурился:
– Какое дело?
– Кэмерон Янг.
– Ого. Вот это привет из прошлого.
– Так ты его помнишь?
– Конечно помню. Это было мое первое убийство. Богатый писатель обнаружен повешенным голышом на своем балконе в Катскильских горах. Картинка до сих пор выжжена в моей памяти.
Вдобавок к месту преступления Уолт помнил и другие аспекты дела. Он начал свою карьеру в правоохранительных органах как полицейский в Бюро уголовных расследований штата Нью-Йорк, прежде чем подняться до оперативно-разыскного подразделения в зрелом возрасте двадцати восьми лет. Убийство Кэмерона Янга было его первым самостоятельным делом. Поскольку жертвой стал известный писатель, первое расследование Уолта проходило под пристальным вниманием средств массовой информации. Каждая находка становилась достоянием общественности, и предел допустимой погрешности был очень мал. Уолт с самого начала знал, что ему нельзя ошибаться. И он не ошибся. Он провел тщательное расследование и собрал улики по всем правилам, без халтуры. Ухищрениями занимались те, кто стоял выше него.
Но в задачу Уолта не входило выстраивание версии обвинения, только сбор улик и передача их в офис окружного прокурора. Что он и сделал. С его стороны все было аккуратно, окружной прокурор созвала Большое жюри, и обвинительное заключение было неминуемо. А потом случилось одиннадцатое сентября, и дело развалилось и исчезло. Уже после до Уолта доходили слухи об окружном прокуроре и подтасовке улик. Когда он начал интересоваться подробностями, то встретил только сопротивление и тупики. Через год ФБР привлекло его заткнуть одну из многих дыр в борьбе с терроризмом. Он забыл о деле Кэмерона Янга и оставил работу детектива ради преследования террористов.
– Обычно я довольно хорошо определяю мотивы, – сказал Уолт. – Но ни черта не могу понять, с чего бы ФБР интересоваться убийством двадцатилетней давности.
– Кое-что