Триста миллионов спартанцев. Тимур Бельский

два офицера, два помощника капитана; фамилия одного из них была Питман, другого – Лоу; оба они эвакуировались с корабля на разных шлюпках и пережили крушение. Так вот, третий помощник Питман, когда судно затонуло и сотни людей оказались в ледяной воде, совершил смелый поступок: не раздумывая, он приказал людям, которые сидели на веслах, грести к месту катастрофы, чтобы попытаться спасти всех, кого удастся – несмотря на то, что это решение было сопряжено с огромным риском быть опрокинутыми и потопленными; но, когда другие пассажиры в шлюпке воспротивились ему, он отменил свой приказ – потому, что счел невозможным рисковать их жизнями против их воли. Понимаете? Он был готов добровольно поставить на кон свою собственную жизнь – но не чужие.

      В то же самое время, другой офицер, пятый помощник капитана Гарольд Лоу, поступил иначе. Он имел возможность прийти на помощь утопающим, не подвергая жизни своих пассажиров риску – поскольку предусмотрительно пересадил их в другие шлюпки и взял к себе в гребцы шестерых добровольцев из команды – тех, что были готовы рисковать; но, несмотря на это, около часа он лежал в дрейфе, слушая истошные крики умирающих – потому, что собственной жизнью рисковать не захотел. В итоге, ему удалось спасти всего троих из полутора тысяч, но из-за этого он прослыл героем – в то время, как Герберта Питмана, действительно смелого и самоотверженного человека, после катастрофы лишь настойчиво допрашивали о том, почему он изменил свое решение…

      Закончив наконец свое спонтанное выступление и переведя дух, юноша убрал руки за спину – словно предлагая всем желающим атаковать себя. В воздухе повисла неловкая тишина; профессор многозначительно хмыкнул и жестом предложил им обоим – ему и его оппонентке – сесть; после, чуть наклонив голову и глядя на присутствующих поверх очков, заговорил:

      – На самом деле, чего-то подобного я и добивался – и очень удачно, что наш диспут пошел именно по этому пути; правда, я не предполагал, что дело дойдет до отсылок к самому известному кораблекрушению – но, честное слово, так даже увлекательнее, так что, отдельное спасибо за небольшой экскурс… Видите ли, то, что лежит в основе этого спора – это столкновение двух классических подходов к построению этических систем; один из них называют консеквенциалистским, и он определяет так называемую этику результата – когда этичность или неэтичность действия определяется исходя из того, к каким последствиям оно приведет. Используя этот подход, некоторые из нас принимают решение переключить стрелку, руководствуясь простой арифметикой – лучше потерять одну жизнь, чем пять жизней.

      В то же время, существует и так называемая деонтологическая этика, или этика долга. Она определяет моральность или аморальность поступков исходя из их собственного содержания и безотносительно их последствий. Например, если мы принимаем ту позицию, что, переключив стрелку, мы совершим преступление против свободы человека, привязанного