Решетка.
Проклятье!
Ева смотрела в ужасе и не желала верить в то, что видела. В отчаянии она высунулась через оконный проем и схватилась за решетку в надежде, что та поддастся. Ева тянула изо всех сил. Проклятая решетка даже не шелохнулась. Зато в коридоре послышались шаги.
Его шаги.
Твердая, решительная поступь. Он приближался слишком быстро. Прежде чем Ева успела хоть о чем-то подумать, дверь в комнату распахнулась.
– Что ты делаешь? – Его голос вибрировал от гнева.
Ева оглянулась. Его массивная фигура загораживала дверной проем, о бегстве нечего было и думать. Но не от этого ноги стали ватными. От страха у Евы скрутило внутренности. Она зажмурилась. Но картина перед глазами не изменилась. По ее лицу потекли слезы.
– Прошу вас, – взмолилась она. – Пожалуйста, не делайте со мной ничего…
Мужчина осклабился. Ева сделала шаг назад. У нее не было шансов.
Незнакомец снял маску.
10
Лаура задержала дыхание. Были вещи, к которым она вряд ли привыкла бы за всю свою жизнь. Запах в морге входил в их число. Хорошо хоть, утром она не успела позавтракать. От света неоновых ламп над головой, серой плитки на полу и белых стен по спине пробегал холод. Лаура восхищалась врачами и санитарами, которые здесь работали. Сама она в этой атмосфере не вынесла бы и дня.
– Вы принесли фото? – спросил с улыбкой доктор Херцбергер.
Казалось, смерть, которая витала вокруг, была для него частью рабочих будней. Он открыл дверь в секционный зал и пропустил перед собой Лауру и Макса, после чего провел их к столу, где лежала мертвая женщина из больницы. Симметричные черты лица утратили всякую притягательность. Кожа напоминала серую глину, глаза были закрыты, волосы аккуратно зачесаны назад. По лбу и у основания шеи видны были грубые швы, один из которых пересекал туловище, оканчиваясь у лобковой кости. Привычный Y-образный разрез, который применялся при вскрытии. К облегчению Лауры, доктор Херцбергер уже закончил обследование и зашил разрезы. Она сосредоточилась на лице покойной, стараясь не смотреть на длинные швы.
Макс прибегал к той же стратегии. Его взгляд был устремлен в невидимую точку на стене.
Лаура молча достала из кармана фотографию.
– Полагаю, это она. – Доктор Херцбергер удовлетворенно кивнул. – Лена Рейманн, двадцать четыре года. А я уже опасался, что придется устанавливать стоматологический статус… У нее много коронок для ее возраста. Но это уже не имеет значения. Не могли бы вы предоставить пробы ДНК из ее квартиры, чтобы безошибочно установить личность?
– Конечно. Нам все равно нужно оповестить родных. Мать Лены Рейманн десять дней назад заявила о пропаже. Думаю, она передаст нам образец волос дочери, – ответила Лаура, неотрывно глядя на аккуратный нос покойной. – Отчего она умерла?
Доктор Херцбергер сделал глубокий вдох.
– По