Егор благосклонно, добродушно усмехнулся, выложил на журнальный столик толстый пакет из плотной коричневой упаковочной бумаги и сообщил:
– Могу оставить на время. Прочти. Много мусора, лишних фактов, наблюдений, рассуждений, но и много странного, неоднозначного, любопытного. На первый взгляд, откровенно бредового, фантастического. Мои наблюдения, сумбурные записи со слов очевидцев, вырезки из газет и журналов.
– Немало, – поддержал общий интерес Сценарист.
– Сохранилась моя детская перерисовка иллюстрации из польского журнала о встрече истребителя «Мустанга» с «летающей тарелкой», – Егор расслабился, вновь почувствовал искрений интерес приезжего, готового к любому варианту сотрудничества, и рассказывал без пауз часа два.
Ощущение времени было утеряно. Желтое марево скудного освещения комнатки погрузило их в сферу отстранения от реальности. Синий запыленный прямоуголник окна – это было выход в космос. Желтая, обитая оргалитом дверь комнаты – возвращение на грешную Землю.
– С получением бандероли от Крамаренко, с его записками и предостережениями «никому и никогда не показывать этих бредней», с просьбой «затаиться, пока не вырасту», – продолжил Егор, – я и затаился в ожидании предсказанных дядей Витей «знаков судьбы», «явлений сверху»… и прочего неоднозначного. Любому взрослому всё наговоренное геологом могло показаться чепухой, фантазией сумасшедшего бродяги. На меня, ребенка, записки геолога произвели сильное впечатление. Мне покзалось, эти письма написал мне с неба… сам отец. Только не держите меня за шизофреника или сумасшедшего!
– Сам такой, – успокоил Сценарист. – Не держите меня за здесь, а держите меня за тут, как сказали бы в моей любимой Одессе. Продолжай. Не изводи себя сомнениями.
– Хорошо. Вот, я и стал ждать знамений, – обрадовался Егор моральной поддержке малознакомого человека. – Неких предзнаменований. Необычных небесных явлений. Пропадал в библиотеке интерната. Много перечитал книжек, журналов, подшивок газет. Занялся изучением материалов на тему аномалий и паранормальных явлений в нашем крае! Ждал в школьном интернате, ждал в ПТУ, ждал два первых курса в ВУЗе, в «нефтяшке», – увлечённый рассказчик сделал интригующую паузу и продолжил:
– Не поверите, – дождался! В конце восьмидетятых стал свидетелем прибытия на Землю Небесного Шамана.
В печальной и снисходительной усмешке у гостя Югры чуть дрогнули губы. Он с сомнением качнул головой. Увлеченный воспоминаниями, Егор этого не заметил. Ярлыки «клоуна», «балагура», «словоблуда» и «фантазера» местные друзья, знакомые, коллеги и начальство на помбура навесили давно, относились снисходительно, как к мечтателю не от мира сего. Задумчивое молчание приезжего Сценариста воспринималось рассказчиком правильно, как искренняя заинтересованность.