– Ты про что? – Саймон непонимающе взглянул на Блэквуда.
– Берта заявила, что я должен был отвезти её в клинику и посетить вместе с нею групповое занятие. Но я не мог этого обещать. Я бы никогда не согласился добровольно пойти к психологу.
– Ты выпил несколько стаканов виски, – не сдерживая негодования, спросил Саймон, – и собираешься сесть за руль? И в таком состоянии везти Берту?
Верт ещё ни разу не слышал подобный тон от Сая. Он прищурился, внимательно сканируя друга.
– До этого вечера тебе было всё равно, сколько я пью и буду ли садиться за руль. С каких пор тебя волнует пьян я или трезв? Хотя погоди, – Верт поджал губы и сосредоточился. – Тебе плевать на меня. Ты переживаешь за Берту, не так ли?
– При чем здесь Берта, – слишком резко произнес Саймон. – Нельзя садиться пьяным за руль.
На его слова Верт рассмеялся в голос.
– Честно сказать, актер из тебя и в правду хреновый. Я же вижу, как ты разоделся в шмотки от Hermes, про которые говорила сестра. Я видел, как ты не сводил глаз с ее фото на моем телефоне. Просто признайся, что тебе нравится Берта.
Саймон почувствовал, как его язык онемел. Он бы без проблем признался в том, что ему нравилась Берта. Ему не тринадцать, чтобы краснеть и смущаться при упоминании одного ее имени.
Но только, что он мог дать ей?
Она утонченная, эрудированная, из обеспеченной семьи. И он, не способный отличить Энди Уорхола от Эндрю Уайет. Не знающий терминов "сюрреализм" и "модернизм". Не имеющий понятия, кто такая Мона Лиза, и в чем секрет ее улыбки.
И хрен с ним с искусством. Самая большая проблема крылась в том, что у Сая совершенно не было опыта в отношениях.
Он слишком рано познал все "прелести" взрослой жизни, а самую волнующую, так и не открыл в полной мере. В школьные годы, когда его ровесники водили девчонок в кино, Саймон брал ночные смены в автомастерской. Когда его беззаботные одноклассники ходили на вечеринки, где знакомились и в этот же день теряли невинность, Саймону ломали нос в "Клубе бокса".
Он отчетливо помнил, как впервые выиграл бой, после которого впервые сблизился с девушкой. Она была на пару лет его старше, но намного опытнее и искушённее. Тогда Саймону исполнилось восемнадцать, но он выглядел гораздо взрослее ровесников. От постоянной физической работы и тренировок его плечи расширились и приобрели заметный рельеф. А в тёмно-зелёных глазах, напоминавших ветви английского плюща, скрывалась развитая не по годам житейская мудрость. Сай не был эрудитом или заумным всезнайкой. Но он так просто и точно судил о многих вещах, что это притягивало и располагало. Особенно противоположный пол.
Девушек подкупала не только природная привлекательность Саймона, но и его непосредственность. Он разговаривал и вел себя с ними так, будто болтал с младшей сестрой. Не строил из себя первостатейного бабника или холодного циника. Эта черта убирала барьеры в женском сознании, и Саймон сам не замечал,