– Иди завтракать и береги свои девятнадцать в свои двадцать четыре, раз такой неуклюжий. – Ухмыльнулся, складывая все свои орудия обратно в маленькую коробку, мы потом прозвали её «шкатулка для штопки». А прибегать к ней приходилось частенько. То заклеить порез или царапину, то замазать синяк, вытащить занозу. Да, бывало и такое.
– Готово. Я не успел и рта открыть, как моё самолюбие опять полосонули циничными шуточками:
– Сильно не переедай, а то впереди нагрузки. Может стошнить! – Опешив, моргнул, не проронив ни слова. – И никакого алкоголя! Один уже в кондиции ниже нулевой отметки. – Стен оттряхнул брюки на коленях, прижимая коробку и ещё раз пальцем, надавил на пластырь. – Не должен отклеиться, вроде бы хорошо держится.
Кухня была безлюдной и выдавливала из себя стопками посуды и кружек, свидетельствовавшие тому, что завтрак состоялся, а мытьё посуды ещё нет. Даже прохлада майского утра не удержала людей в помещении. Сложив уличный тент, все упивались солнцем, облюбовав большой круглый стол на террасе. Пространство террасы обрамлялось бетонными стенами здания с двух сторон и с двух сторону забором на высоту второго этажа. Поэтому пространство гудело бубнящим шёпотом, позвякиванием вилок, кружек, тарелок, отражая глухими стенами. Боксы с едой были уже истерзаны и разбросаны по столу, не тронутыми оставалось лишь пара контейнеров.
Холодный воздух раннего майского утра вытрясал из кружек клубы пара. Капучино дымился однотипным ароматом, призывая утолить голод. Пока я обшаривал контейнеры в поисках еды, большинство людей ушло за угол курить, оставив лишь несколько лениво покачивающихся или бесцельно блуждающих взглядом в пространстве.
Мне достались или точнее сказать «остались» лишь обрывки омлета, никем не тронутая каша и фруктовые кексы. Каша скатывалась с ложки тягучими ленивыми кусками, совсем не возбуждая, ничего. Не аппетит, нежелание, ни способности поднести ко рту, но соотнеся оторванный кусок омлета неизвестно кем и остывшую кашу, остановился на серо-белой бесформенной массе овсянки ложечку за хорошее будущее. И…
– Николай, смотрю вы поклонник здорового образа жизни. – Ехидно ухмыляется рыжеволосая дамочка с обыденным именем Ольга, но необычно стервозным характером. Как же я ненавидел её в первые дни, недели, может даже месяц – два. Помню, что мне так хотелось влепить ей этой само́й ложкой по лбу, чтобы липкая каша комками скатывалась по белёсой коже оттенка гипсовой маски.
– Как-то на тебя не похоже. – Не унимается она, причмокивая пурпурно-глянцевыми губами, ковыряя столь же пурпурные ногти. И это рассуждал человек, с которым мы познакомились едва ли вчера и то просто узнали, как друг друга зовут. Как-то меня, это зацепила и не лучшим образом.
– Почему же? Минимум калорий и никакого холестерина. Зато отличная жопа и плоский живот. – Съязвил, уперев взгляд в её белёсое, гипсового цвета лицо.
Рыжая хмыкнула. Нервно, так пренебрежительно, что следующие слова прозвучали поверх моего