– Ацу – сан, вы внимательно ознакомились с материалом? – удивилась женщина моей расторопности.
– Да, – я кивнула.
– Уже завтра вы можете учиться в нашем университете, – с пафосом произнесла секретарь, было видно, что она гордиться своим местом работы.
– Спасибо, – я поклонилась.
Уже сидя в машине, отец достал пачку сигарет и зажигалку.
– Мне не хочешь выразить благодарность?
– Я не просила устраивать меня в это место.
– Ты знаешь, сколько я заплатил, чтобы впихнуть тебя в этот грёбанный университет?! – он начал повышать голос. – Только попробуй не учиться, ноги повырываю!
– Меня могут отчислить.
– Не дождёшься! Будешь учиться, как все студенты.
– Пап, тебе самому не смешно?
– С чего?!
– Дочь якудза, учиться на юридическом, чтобы стать прокурором?
– Нормально. Замуж выйдешь, а там и образования не нужно. Диплом есть – не глупая. Нечего слоняться по дому.
– Я хотела поступить на другой факультет.
– Мне виднее, что для тебя будет лучше. В таком престижном университете мечтают учиться все японцы. Я еле – еле тебе место нашёл. Экзамен ты не сдала, пришлось с ректором разговаривать. Это тоже, знаешь, унижение. Так что, не такой уж я плохой отец, как ты всем говоришь.
– Тебе об этом Осаму сказал?
– Уже неважно, будет у тебя образование, радуйся.
На следующее утро Ичиро отвёз меня в университет. Мне сразу стало не по себе, от такого количества людей. Ректор проводил меня в мою аудиторию и представил.
Все студенты прекрасно знали, что я дочь якудзы. Многие просили показать татуировки, которых у меня не было. Одни издевались по – тихому, другие оскорбляли в лицо. Даже некоторые преподаватели искоса смотрели на меня и шептались. Было неприятно ловить злые взгляды в свою сторону. Люди ненавидят меня, потому что во мне течёт кровь бандитки. На самом деле они не знают, какая я и не хотят узнавать. Одногрупники не разговаривали со мной. Они обращали на меня внимание, когда в их пустые головы приходили глупые словечки. Все говорили, что я поступила за грязные деньги отца. Это же была правда, поэтому приходилось терпеть до последнего. Со мной никто не садился рядом. Они отходили со словами: «Мало ли, что дочь бандита сделает».
Это было не так обидно, как другие