Существа, выходившие из здания, в целом были похожи на людей, за исключением того, что у них были острые уши, желтые глаза с кошачьими зрачками и острые длинные зубы. Саймона это не удивило. Все гуманоидные расы, до сих пор встречавшиеся ему, произошли либо от обезьян, либо от кошек, собак, медведей или мелких грызунов. На Земле эволюционную гонку выиграли обезьяны.
На других планетах у предков кошек, собак, медведей, бобров или кроликов когти на лапах превратились в пальцы, и они существенно опередили в развитии обезьян. На некоторых планетах в людей одновременно эволюционировали и обезьяны, и другие биологические виды и теперь жили, да поживали с ними на равных. Или же один вид истребил соперника. На этой планете, судя по всему, победили кошки. Если где-то там и были обезьяноподобные люди, они, видимо, прятались глубоко в лесной чаще.
Сидя внутри «Хуанхэ», Саймон наблюдал за ними на экране. Когда вокруг корабля, нацелив на него свои копья и луки со стрелами, собрались инопланетные солдаты, он вышел наружу. Он поднял руки вверх, демонстрируя свое миролюбие. Он не улыбался – на некоторых планетах обнажающая зубы улыбка считалась знаком враждебности.
– Я Саймон Вагстафф, человек без планеты, – объявил он.
Спустя пару недель Саймон выучил ряд полезных фраз, чтобы общаться с аборигенами. Часть подозрений обитателей Шалтуна ему удалось развеять. Похоже, они опасались его потому, что он был далеко не первым гостем с Земли, высадившимся на их планете.
Пару сотен лет назад их посетил некий добродушного вида балагур по имени П. Т. Тауб. Не успели шалтуниане сообразить, что происходит, как он одурачил их, выманив у них не только королевские регалии, но и принцессу, которая только что выиграла конкурс красоты Мисс Шалтун.
Саймону стоило немалых трудов убедить их, что он не мошенник. Нет, ему от них кое-что нужно, повторял он раз за разом, но это нечто не было материальным. Во-первых, известно ли им что-нибудь про строителей накренившейся башни в форме сердца?
Существа, которым было поручено сопровождать Саймона, сказали ему, что им известно лишь то, что строителей башен в этой галактике называли Клерун-Гоффами. Никто не знал почему, но кто-то где-то когда-то наверняка встречал их. В противном случае, откуда взялось это общепринятое название? Что касается башни, то она была здесь, пустая и медленно дающая крен с тех пор, как у шалтуниан появился свой язык. Несомненно, она стоит здесь очень и очень давно.
У шалтуниан бытовало поверье, что, когда башня упадет, наступит конец света.
Саймон был открыт всему новому и отличался общительностью. Он любил людей и знал, как ладить с ними. Пребывая в обществе одного человека или на многолюдной вечеринке, он чувствовал себя в своей тарелке и умел расположить